IV.

Утро выдалось снежным и белым. Я аккуратно встала с постели, с удовольствием взглянув на спящего мужчину, выскочила на кухню голышом. Очень хотелось есть. Открыв холодильник, я обнаружила, что там есть продукты. «Мама заходила» – подумала я, наливая себе сок в стакан. И пройдя к кухонному столу, наступила пяткой в лужу.

– Мишка, прости меня! – в ужасе воскликнула я и побежала за половой тряпкой. Моя собака не выдержала наших страстей и написала мне на кухне возле стола. Поймав её в коридоре, я прошептала ей на ушко:

– Так иногда бывает с непутёвыми человеками. Они ищут, ищут, а потом, когда находят, про всё забывают. Не сердись. Твоя хозяйка счастлива.

– Кто у нас там счастлив? – спросил Платон, выходя так же нагишом из спальни.

– Я счастлива – сказала я и покраснела. Он подошёл ко мне и обняв, поцеловал в затылок.

– Многоуважаемый начмед. Вы вчера со своего подчинённого все соки вытянули, какие только могли. Организму срочно нужно подкрепиться. Есть что ни будь в этом доме съестное, или завтракать сексом будем? – смеясь, спросил он.

– Конечно есть! Мама вчера приходила, оставила в холодильнике продукты. Я сама мало что по хозяйству могу, только работать умею – ответила я и одев майку, побежала готовить. Платон ушёл в душ.

Через двадцать минут, мы как семейная пара, сидели за кухонным столом и завтракали. На столе стояла огромная гора блинчиков, сковородка с горячим омлетом и лёгкий салат из огурцов с помидорами. И конечно, две кружки горячего кофе. Я смотрела, как он уплетает завтрак и млела. «Как баба. Обыкновенная баба, которая наконец то нашла мужика. И счастлива» – думала я и не стеснялась своих мыслей.

Когда я допивала кофе, прозвучал звонок по мобильному:

– Тихомирова! – сказала я в трубку.

– Анна Викторовна, здравствуйте! Вас беспокоит дежурный хирург.

– Да, Семён Фёдорович, я узнала и номер телефона, и ваш голос. Всё в порядке?– спросила я. Платон поднял на меня глаза и прервал завтрак.

– Да, не переживайте. Всё хорошо. Просто хотел доложить, что пациент, которого вы вчера оперировали, жив и относительно здоров. Температура тридцать восемь и семь, но очень хочет есть. Орёт на всю палату, требует главного врача – отрапортовал хирург.

– Отлично, дайте ему водички и начинайте курс антибиотиков внутримышечно. Не мне вас учить. А главного мы ему предоставим завтра, хорошо?

– Так точно – сказал он по-военному и положил трубку.

Я отпила кофе и погладила руку Платона.

– Пациент скорее жив, чем мёртв? – спросил Платон, сажая меня на свои колени.

– Даже не сомневайся – сказала я и полезла к нему целоваться.

Дальше сценарий воскресенья пошёл по наклонной. В перерывах между сексом, Платон бегал в магазин и покупал поесть, и выгуливал Мишку, на радость соседям, которые всю ночь из – за нас не спали, а теперь хоть посмотрели, кто источник их бессонницы. Я варила супчик, стирала его носочки, прибиралась в квартире и с периодичностью – каждые два часа отдавалась Платону. Как беспардонные коты, мы пометили всю территорию моей квартиры. Кухонный стол, разделочный стол, пол кухни, пол спальни и даже пол коридора – вот где предавались любви мы с ним. Не было предела этому оргазму, и нашему настрою на выходной. Единственное, что пришло мне в голову разумного в этот день, это см-с маме: «Привет! Не приходи сегодня, пожалуйста, у меня личная жизнь в квартире». Обратно она мне прислала смайлик, в котором было изображено смешное, кругло – жёлтое лицо человечка. Я улыбнулась.

Вечером, мы начали провожаться.

– Аня, мне нужно домой съездить. Постираться и переодеться. Поедешь со мной? – спросил он, когда мы сели ужинать. На столе стояла жареная картошка с курицей. Аромат стоял сногсшибательный, и её кстати приготовил Платон.