– Привет Аня, есть минутка? – спросил меня мой приятель Андрей, который работал в министерстве здравоохранения, и очень редко звонил, если нет серьёзного повода. Поэтому я напряглась, услышав его голос.

– Привет Андрей. Мы с Мишкой гуляем, снежинки ловим. Времени полно – ответила я.

– О, счастливая обладательница таксы решила сегодня попу отморозить себе, и ей заодно? Ладно, я чего звоню…

– Вся во внимании.

– Лавров Платон Алексеевич в твоё подчинение поступил сегодня?

– В онкологический корпус он поступил, в подчинение моего шефа, главного врача. А я, к сведению, начмед всего лишь. Но если не придираться к словам, то имела честь сегодня с ним общаться. Показался славным малым, без лишних коленных вывертов. Не так это?

– Всё так, нормально с ним общаться. Я по другому поводу звоню.

– Говори.

– Слаб он, Анечка. Очень слаб. Поэтому и звоню тебе, предупредить.

– В какой из его сторон эта слабость проявляется?

– В переднем, и в руках.

– Андрей, ты испытываешь моё терпение. Давай по серьёзному. Чего опасаться?

– Короче, слушай. Учился в Москве, в первом меде. Ординатуру проходил в Санкт – Петербурге, у самого Самойлова. Там женился и пригодился. Оперирует уже долго, поэтому смело могу тебе поведать то, что он сам о себе не расскажет. В больничке у него с главным «тёрки» начались, когда он две плановые завалил с летальным на столе. Признавать вину не хотел, предпочёл уйти в русский запой. От операций был отстранён, от водяры не просыхал, и жена врезала ему по этому поводу тарелкой по голове. В одну ночь он уволился с больнички, ушёл от жены, и сел на поезд Санкт – Петербург – Воронеж. Падение конечно не большое, но весьма ощутимое. Мама с папой у него здесь живут, в ближайшем селе. Хвост поджал, и от супруги сбежал. Вот такие вот дела. Делать выводы тебе. И тактику поведения тоже тебе вырабатывать. Ты у нас девушка строгая, на всякие глупости не размениваешься. Поэтому как на «духу» тебе говорю. Будь осторожна!

– Да, серьёзный парень. Жена и тарелка, конечно, меня меньше всего интересует в нём, но то, что он летальные при плановых операциях допустил, ни в какие ворота не лезет. У нас конечно не культурная столица, но статистика все, же какая – никакая имеется. И не хотелось бы мне её портить. Особенно под новый год.

– Вот и я о том же. Ты оперирующая у нас, это редкость. И начмед к тому же. Предупредить звоню. Ну и так, по дружбе. Не влюбляйся. Он и на это место слаб тоже.

– Девочек любит пощупать?

– Ага, и не только пощупать.

– Принято, услышано, применено – отрапортовала я, и дала отбой трубке. Ещё немного поковырявшись в сугробах, мы с Мишкой уныло поплелись домой. Настроение пропало.

Придя в уютную, тёплую квартиру, я снова обнаружила маму. Она, конечно, часто оставалась у меня ночевать, но сейчас, я не очень хотела общества, и моё настроение от её домашнего халата на моей территории, никак не улучшилось.

– Мама, ты решила у меня поселиться? – спросила я и вопросительно посмотрела на неё сквозь запотевшие очки.

– Да нет, просто стараюсь твоей тощей фигуре помочь отбрести округлые формы. Ты холодильник, такой большой и стильный, держишь для дизайна квартиры? Или всё-таки хоть иногда там появляются продукты? – обиженно проворчала мама и скрестила свои руки в привычную позу педагога.

– Я же принесла продукты! – начала я контрнаступление.

– Две сосиски и лимон, на котором подгнивший бочок? Или за продукты ты считаешь сухой корм для Мишки, и булка чёрного хлеба для себя? – отразила мой удар мама.

– Ладно, победила. Идти в кафе, заказать поесть? – начала я отступление.