– Ты не бейся.

– Не могу, если имеешь возможность, обязан делать.

– Ясь, – настороженно позвал я, ощущая, как в воздухе повис запах грозы. Ясения моя начинала колдовать. – Здесь девушки…

– Спать, – рыкнула Многоликая, и тут же упали человеческие женщины. Сидели, рухнули на траву без сознания.

Я вскочил на ноги, глядя на валяющиеся тела. Медленно перевёл взгляд на свою истинную пару.

Яся облизывала и покусывала губы, протягивала руки к небу. Глаза загорелись синим светом.

Она – Бесконечная.

Тут к гадалке не ходи. Если у каждого племени есть свой индивидуальный Бесконечный, то Яся что-то особенное. Непонятное, непознанное.

«Шевеление мира». Это когда по твоей коже мурашки бегут, ты вздрагиваешь непроизвольно, и не знаешь, от чего такое происходит. А просто, кто-то рядом так колдонул, что тело твоё содрогается.

Я ощерился, ощутив откровенный страх.

Догода внутри дар речи потерял от тяжести, что ощущалась  рядом с Многоликой.

С трудом зверя успокоил, полез шарить по карманам людей. Нужно было избавиться от всех предметов, что хранили память об оборотнях. На словах девкам никто не поверит, а технику я переломаю.

Толстенькая девица, ничего такая. Я куртку ей расстегнул, собрал все гаджеты во внутренних карманах. Вообще когда девицу раздеваешь, возбуждает. Неважно какую, само действие подсказывает и навевает мысли неприличные.

Пока Яська колдовала, забрался лапой под женский свитер и зажал толстую грудь. У Яськи не такие. Заглянул воровата под одежду операторши, лифчик оттянул, чтобы посмотреть.

Охренеть, вот это мясо. На ощупь приятные, горячие, мягкие.

Серьёзно возбуждает.

Кто бы мне объяснил для чего я это сделал?!

Даже привычки такой не было, просто размер изначально впечатлил.

Порыв горячего ветра ударил в лицо. Волосы вверх приподнял. Я прищурился, огляделся по сторонам. Обстановка не сменилась, но появились запахи людского быта. Недалеко была трасса, я слышал, как ездят машины.

 – Охуеть,– выдохнул я. – Ты вернула это место людям!

Я улыбнулся широко и посмотрел на Ясю.

Она сидела, выпучив на меня глаза и приоткрыв ошарашенно рот.

– «Ясь, это не я, это он», – неожиданно раздался в моей голове жалобный голос Догоды.

Я медленно вытащил руки из-под свитера человеческой бабы, и руки отряхнул. Но запах не скинешь, и то, что я тут щупал человека без сознания, не спрячешь.

– Геннадий Гурьянович, – Яся поднялась, отошла от лежбища, потянула свою сумку. – Ты что себе позволяешь?!

– Я потрогал,– виновато сказал я, тоже поднялся.

Не помогло.

Я хоть и выше ростом, чувство вины никуда не пропало.

– Это не похоже на волчьи игры, это вообще не волк! – глаза горячие наполнились слезами.

– Ясь, да без подтекста, – ошарашенно оправдывался я, ощутив всем сердцем, как ей обидно и больно.

Она, блядь, вообще в шоке от того, что увидела. Я бы всё в шутку перевёл, но Яся вдруг перестала выглядеть обиженной девчонкой, губы сжала и со злобой посмотрела на меня исподлобья.

– Я такое не потерплю, – кинула она мне в лицо.

Тут она ошиблась. Пока была девочкой хорошенькой, пока беззащитная и милая, я тоже был таким. Как ощерилась, я моментально ополчился. Внутри бунт. Ничего себе! Только стонала подо мной, уже вздумала голос повышать!

– Такое чувство, что я изменил, – огрызнулся я. – У меня там головы на кольях! Снять надо, пока людишки не набежали.

– Беги! Снимай! – рявкнула Яська. – Как понравилось щупать, извращенец?

– Да, что такого-то?! – возмутился я, показывая ей свои ладони.

Яся наморщила носик. Да, запах был не очень приятный от моих ладоней.

– Что такого?! — она даже голос повышала красиво, —  Ты не понимаешь?