Мы смотрели друг на друга и ласково улыбались.

Всё личико ей исколол, красная от раздражения. Конечно, пройдёт, но нужно… Уважать что ли.

— Да, я немного дикий, — я опустил глаза и тихо пошёл прочь.

Чувствовал спиной, как она провожает меня взглядом.

Во рту вкус её поцелуя.  На губах ясное её имя. Мои все тайные желания связаны только с ней. Она в мыслях, бежит вместе с моей кровью и бьётся в моём сердце. И серо-белый мир вокруг становился ярким и не таким сумрачным.

Разбежался, подпрыгнул  и стукнул по ветке сосны. Осыпался мне на голову снег. Я смеялся, отрясая его.

 Руки помнили тепло и шелковистость кожи моей любимой малютки. И только удалившись от неё на километр, я понял, что мне страшно без неё. Что я не могу уходить так далеко и оставлять её одну.

Тратить колдовские силы было неразумно. Но я так хотел хотя бы одним глазком посмотреть в будущее. Мы вместе? Мы родили? Мы зачали? Мы больше не ругаемся? Это ведь был первый семейный скандал?

Меня, как подростка одолел мандраж и сомнения.

Я даже остановился и чуть не повернул к Ясе обратно.

Колдовать нельзя, могут другие колдуны обнаружить, скорей всего нужно прятаться и заделываться под простого человеческого мужика. И с Ясей всё в порядке, спит крепко.

Я вернусь совсем скоро. Людей спасу и вернусь.

****

Яся спала. Просто спала без беспокойства или особой радости. Километр, я словно слышал её дыхание. Ничего страшного, ей ничего не угрожало, в округе не осталось оборотней, но я спешил к ней. Прибавил шаг, в руках крутил нож, подкидывал его, ловил на ходу. Рукоять между пальцев зажимал.

Всё же хорошо. 

Почему оставлять её одну боюсь?

 Надо будет посмотреть в будущее. Не уверен, что ясно хоть что-то увижу, потому что в человеческий мир пришёл очень мутный колдун, который может все видения спутать, поэтому вообще лучше не колдовать лишнего.

Так почему так беспокоюсь? 

Просто не насладился своей девчонкой странной. Нужно хорошенько с ней залечь на недельку в каком-нибудь отеле пять звёзд со всеми человеческими удобствами, чтобы хоть каплю утолить волчий голод по ней. И всё встанет на свои места.

– «Да, Догода?» – мысленно спросил я.

– «Нет, Геннадий Гурьянович. Это называется любовью и страстью. Я её ещё пару веков так хотеть буду, пока не достану окончательно», – серьёзно заявил мой внутренний зверь.

Спи, Яся, тебе силы пригодиться с таким аппетитом, как у меня.

– А куда вы так торопитесь? – женский голос за спиной.

– У меня жена беременная, – ответил я.

– Она рожает? – одна пищала

– Здесь в лесу?! – другая немного басила.

Они бежали за мной втроём. Девицы лет тридцати, без мужиков забрались в аномальную зону. С камерами, техникой, палаткой. Без оружия. Как собирались выживать, не объяснили. Думали, что ничего здесь страшного не обнаружат. Точнее именно на странности надеялись, но свезло так сильно, что растерялись. Во-первых, они в зону вошли, а выйти из неё не смогли. Во-вторых, медведь-оборотень сломал им штатив, и часть рюкзаков утопил в болоте. Я бы девкам сказал, что легко отделались, но не стал. Они, итак, с круглыми, страшными глазами рассказывали, что это действительно был оборотень.  

А я делал вид, что не хрена им не верю. Поэтому они вздумали меня уговаривать. И часть дороги тараторили, что не врут и в зоне действительно водятся мифические существа. Вещи свои мне не доверили, сами тащили свою палатку и поклажу, что уцелела, после встречи с медведем. Мне не доверяли, а когда я показал, что мне совершенно плевать на них, я на вопли пришёл, решили не отпускать и рванули следом. Шли  с трудом, три дня плохо ели, мало спали. Как спаслись, одному Богу известно. Потому что я целую банду вырезал, насильников и убийц людей. И неважно, что девочки так себе, волки бы позарились, олени тем более, те до баб всех мастей сами не свои.