Ермак помог графине сесть в экипаж, опускаясь рядом. Весь путь он был крайне словоохотливых и красноречив, явно обладал неплохим словарным запасом и довольно недурно разбирался в работе Малгиной. Ведъма имела большое удовольствие беседы с ним, однако одновременно напряженно размышляла о словах Виктории. Даже на первый взгляд становилось очевидным, что Ермак всецело особенный червивый. И дело было не только в его речи и хорошеньком лице, но и в манерах, крайне несвойственным рабскому сословию. Кроме того, капитан располагал информацией, доступной исключительно дворянам и знати, он ловко оправдывался служением при поместье, однако от внимательных глаз Малгиной не ускользнуло его лукавство. Ермак явно пытался произвести на графиню хорошее первое впечатление, что надо отметить, удавалось ему с лихвой. Однако Ведъма думала только о Союзе. Деньги жгли ей карман, а рука снова разболелась.

Даже по прибытию в поезд капитан не переставал говорить. Удивительно, но покинуть его компанию казалось почти невозможным, столь органичным и обволакивающем было ее влияние. Капитан радостно приветствовал своих товарищей, обнимался, шутил, и, по-видимому, для всех них являлся гораздо больше, чем просто другом, но наставником и мастером, со столь явным благоговением многие относились к Ермаку. Лишь Гавриил не сильно разделял их симпатию, сохраняя холодность и некое равнодушие к персоне капитана.

Когда же дружеская встреча закончилась. Ермак вновь направил свое внимание на Ведъму, что безуспешно пыталась улизнуть в свой кабинет.

– Госпожа, извините, что покинул вас.

– Нет-нет, что вы, мне все равно необходимо заняться делом. Хотя беседы с вами и вправду очень увлекательны.

– Благодарю вас. Однако полагаю, прежде чем каждый из нас, наконец, сможет приступить к работе, необходимо решить несколько важных вопросов. Два, если быть точнее.

– Конечно, проходите, – она завела его в комнату, вставая возле своего стола.

– Во-первых, я бы с удовольствием прошел осмотр. Я не употреблял никакой пищи, так что могу сдать и кровь, а во-вторых…, – Ермак на мгновение замолчал, приобретая задумчивый вид, – наша матушка скончалась.

– Мои соболезнования.

– Спасибо, не переживайте, все были готовы к этому. Однако ее следует похоронить, а мы, к сожалению, не сможем сделать этого сами, так как у нас нет прав на тело. Потому я бы хотел обратиться к вам за помощью, – Ермак явно чувствовал себя неуютно. – Она жила вверх вдоль бугунского побережья, в паре недель хода отсюда, – мужчина указал точку на карте. – Я знаю, что наш первый пункт назначения гораздо дальше, но…

– Хорошо. Все в порядке, это в любом случае по пути, – Ведъма убрала бумаги мужчины в стол. – Кому она принадлежала?

– Магнатам. Семье Стрелец. Работала на приисках.

Малгина задумалась. Ермак был слишком хорошо осведомлен о жизни своей матери, пускай даже для червивого его профессии, и это, не говоря уже о заказной похоронке на имя его брата. Ведъма видела во всем этом подозрение, а с ним и подчерк самой Виктории и ее родственников, явно что-то скрывающих от графини.

– Ясно. Я свяжусь с Лукой от пристани и сообщу ему об изменении курса. Полагаю, все будет нормально, и мы сможем решить вопрос, – Ведъма села за стол. – А вы пока можете проходить за ширму.

– Благодарю.

Ермак кивнул, отправляясь к кушетке. В шорохе его одежды графиня неотрывно смотрела на белый лист бумаги, лежащий на столе. Жадность сыграла с ней злую шутку, а молниеносная слабость и желание поскорей избавиться от тяготящих обязательств лишь сильнее помутили рассудок. Она мечтала поймать четырех зайцев сразу: отделаться от магнатов, от договора с Лукой, разбогатеть и прославиться, став кем-то вроде светила науки, что повергнет богов и веру в пучину забытья. Возможно ли было это?