Но заметив меня, замирает. Лишь на секунду, а после кидается к своему коллеге, такому же бездельнику, и лихорадочно шепчет ему на ухо. Тот кивает, встает на ее место. Юля спешно скрывается за неприметной дверью возле бара.

Да, я вижу, как она снова бежит от меня, будто я последний человек, с кем бы хотела общаться Юля сегодня.

И, тем не менее желание к сочному стейку у меня исчезает, я становлюсь голодным именно до Полонской.

Почему избегает? Я ведь не сделал ей ничего, за что Юля могла бы меня проклинать.

Шагаю прямиком в подсобку, распахиваю дверь.

Юля сидела на диванчике у стены, схватившись за голову, но теперь напряженно подскакивает.

— Выйди, Демид, пожалуйста. Тебе нельзя тут быть.

— И кто мне запретит? Ты?

Вопреки словам я все-таки захожу и прикрываю за собой дверь.

Непросто захлопываю, а расчетливо запираю на щеколду.

Юля жмется к кабинкам, где хранят личные вещи работники.

— Я не хочу с тобой разговаривать, а видеть тебя тем более…

Можно подумать. Юлия тоже не последней свежести ягода. И к тому же в моих глазах имеет статус Бывшей, а это не в плюс.

Все представления о ней теперь сводятся к негативу, горькие воспоминания из головы не вытащить и в окно не выбросить.

Для жизни эту красивую женщину я никогда не выберу, но могу помочь Юле окончательно разочароваться во мне. Чтобы уже был повод. Иначе логический пазл в моей картине мира не складывается.

— Оклад здесь, наверное, копеечный, - шагаю к Юле. — Не скажу, что быстро, но с удовольствием подзаработать не хочешь?

Грязно намекаю.

— Ты пьяный? – таращится. — Не понимаю о чем ты?

— Совершенно трезвый, - нарушаю все правила, навязанные в обществе. — Знаешь ли, у меня остался незакрытый «Гештальт», да и ты уже не беременна.

Пропускаю стадию флирта и приступаю к харассменту. Сгребаю всю без остатка Полонскую в свои объятья, пытаюсь поцеловать.

— Сбрендил, Грозный?! — визжит. — Отпусти!

— А ты не стесняйся. Витьке твоему мы ничего не скажем…

Юля на мгновение замирает, растерявшись, перестает сопротивляться, будто я озвучил ошеломительную новость из бездонной копилки ее тайн.

Наслаждаюсь смятением Бывшей и теряю контроль, не успеваю среагировать.

Юля замахивается, отвесив мне жгучую пощечину, что справедливо, наверное.

— Ты не человек, Грозный, а зверье!

— Хуже некуда…

Снова тянусь за поцелуем, но меня отвлекает стук по ту сторону двери.

Кто посмел помешать нашему неромантичному свиданию с Юлией Олеговной?

Отвлекаюсь, расслабляю хватку.

Женщина изловчается, выпутывается из моих рук и отбегает к противоположной стене.

— А надушился-то…в ноздрях щиплет…

Хлипкая щеколда не выдерживает натиска. В подсобку нагло вваливается мужчина. Я не видел его среди персонала раньше, да и формы на нем нет. Но его лицо кажется мне подозрительно знакомым.

Мельком взглянув на меня, он тут же переводит внимание на Юлю.

— Люляш, все нормально? — слишком мягко произносит. Этот добрый тон кажется обманчивым. — Сенька за баром сказал, что у тебя проблемы.

А вот я во все глаза гляжу на мужчину.

Ему за сорок, но это не так много чтобы одеваться в старомодные брюки, натягивая их чуть ли не до груди, рубашку и широкий галстук, на обратной стороне которого замученная швея из Костромы набросала нитками аппликацию под названием "прощай молодость".

— Порядок, Вить…

По привычке отвечает Юля. Опомнившись, вздрагивает и снова таращится на меня.

А я уже услышал… и тоже смотрю на нее горящими от ликования глазами!

Значит, это тот самый претендент в сожители к Полонской.

Теперь мне становится тысячекратно интересно, чем так привлек ее Витька.

Изучаю его лицо тщательно. Мужчина это понимает и оборачивается, смотрит достаточно долго, чтобы меня осенило.