— Выбирай выражения и то, каким тоном разговариваешь! Я тебе не сопливый юнец, с которым ты можешь вести перепалки на ровне. Поняла меня?

— Глеб, прекрати себя так вести. Варя, ты тоже не забывайся. Вы совсем с ума посходили? Вы что творите? Еще и у меня на глазах.

— Твой друг, мама, слишком много себе позволяет по отношению ко мне.

Вот зараза!

— Он постоянно меня дергает, пытается задеть и оскорбить. Если ты немедленно это не прекратишь, мне придется уехать из дома. Я не хочу терпеть его хамство.

Я крепко сжал кулаки и едва заметно приподнял уголки губ, насмехаясь над ней. Неужели она думает, я стану жаловаться матери на нее?

— Глеб, пожалуйста, я прошу, успокойтесь оба. Варя, иди, я поговорю с Глебом, но и ты будь любезна, веди себя достойно. Не переходи на оскорбления, к тому же взрослого человека.

Варя приподняла подбородок и, глядя на меня недовольным взглядом, серьезно произнесла:

— Извини меня.

И она вышла из комнаты, оставляя после себя шлейф полюбившегося мне лосьона для тела. Она так и не сменила его за это время.

Я крепко сжал челюсти и, обернувшись, встретился со злым взглядом Наташи.

— Не начинай, Наташа.

— Хочешь ты этого или нет, я скажу. Быть может, ты не в курсе, но когда меня не станет, ты будешь единственный близкий для нее человек. Да, не по крови, но ты с детства с ней рядом, и больше никого вокруг. Или ты хочешь отказаться от нее? Ты понимаешь, что ей нужна будет твоя поддержка? Ей всегда нужна мужская поддержка, а у нее этого не было никогда. И тем более сейчас, когда она и так на грани срыва из‐за моей болезни, ты, взрослый мужчина, пытаешься ее уколоть. Неужели тебе совсем не жалко Варю?

Как же я ненавидел разговоры по душам, тем более, когда это касалось Вари!

— Она мягкая и ранимая девочка, далеко не в меня пошла. А представь, что с ней будет, когда она пойдет руководить компанией? Ее сожрут. Без тебя сожрут!

— Хватит, Наташа! В конце концов у нее есть Алекс и, кажется, они счастливы.

— Только вот любит она совсем другого человека, Глеб. И мы оба знаем, кто он. Пожалуйста, не причиняй ей боль. Ей уже больно.

Глядя в глаза подруги, я понимал, что перегнул палку. Наташа переживает за дочь, как и любой нормальный родитель переживал бы за своего ребенка. Я ее понимаю и ни в чем не виню. И, возможно, она даже права, что я перегибаю и слишком грубо отношусь к Варе. Но меня, черт возьми, ужасно разозлил факт присутствия ее парня в этом доме. Я знал, что он есть, но видеть их двоих воркующих оказалось безумством. И да, меня раздражал тот факт, что она доверилась ему и отдалась. Возможно, я даже жалел, что не позволил себе тогда прикоснуться к ней. Ведь это была ее мечта. Бл*ть, сколько лет она меня любит?

— Извини, я погорячился. Еще ее этот пацан. Нахрена она его сюда привела?

Наташа пожала плечами.

— Он любит ее. И беспокоится.

— Я заметил. Ни разу не позвонил, пока она тут без него была.

— Откуда тебе знать? Может, он ей писал. И какое тебе дело до ее отношений, если ты так грубо реагируешь на девочку?

— Они не должны жить вместе.

— Почему? — уточнила Наташа и тут же вскинула руки в протесте: — О том, что Варя не любит Алекса, мы уже говорили. Что еще?

— После свадьбы пусть хоть на Луну летят, а сейчас…

Подруга неожиданно расхохоталась, запрокинув голову назад и размахивая руками. Я нахмурился.

— У тебя истерический смех или что?

Она тут же перестала смеяться, выдохнула и посмотрела на меня, как на дурака.

— Глеб, ты балбес, потому я и смеюсь. У тебя сколько баб было? Ты на каждой женился?

— Я мужчина, а она девушка.

— На том и сошлись. Вы идеальная пара. Прекрати вести себя как сноб. Пойдем лучше чаю с гостем выпьем. Кстати, о чем ты хотел поговорить?