– Будет сделано, ваше сиятельство, – отрапортовал мгновенно посерьезневший вояка и бросился в след за Лайннелом.

Эв же сделал несколько шагов вперед, понял, что раздражен кутерьмой и, если бы мог, то хлопнул себя по лбу, вспомнив, что он маг в конце-то концов. Тонкая грань портала открылась перед ним и, игнорируя челядь, сэгхарт Эверт вступил в нее, оказавшись в тишине собственной спальни.

– Лекаря и кузнеца! – крикнул он в сторону двери, усилив голос магией. – Живо!

После, он прошел к кровати, сложив на нее груду железа и принялся возиться с тем, чтобы освободить тело заключенного в него юноши. Он начал приходить в себя, застонал и попытался подняться. Тщетно.

– Подожди немного – приказал Эверт, пытаясь стащить с него шлем и возясь с застежками на затылке. – Металл покорежило от удара.

Они не поддавались ему и не желали отворачиваться, забитые листвой и грязью. Эверт замер, перебирая в уме источники с самым мощным течением воды, сконцентрировался и направил их в шлем «заключенного».

– Что вы делаете?! Прекратите!

Парнишка вскрикнул, попытался оттолкнуть его и закашлялся. Но явил миру свою кудрявую голову.

– Это просто вода! – успокоил его Эверт. – Скажи: где болит?

Эверт принялся рассматривать его, потом прикоснулся к лицу, отведя в сторону тугие локоны, но не нашел ничего.

– Странно. На твоем лице была кровь!

– Правда?

– Да, – ответил Эверт, не обратив внимание на тон вопрошающего. – Я абсолютно точно видел кровь.

Он принялся освобождать его от кирасы, вновь залил водой все и оглянулся на дверь, не понимая куда вдруг запропастились слуги. Ему бы не помешала помощь в виде лишней пару рук.

– Ты поступил храбро, вступившись за двух господ, – говорил он, чтобы успокоить юношу. – Тебя ждет награда и мой тебе совет выбирай ее мудро.

– Что?!

Эверт понимающе усмехнулся, взглянув в ошарашенное лицо паренька, который даже не смотрел на него, рассматривая пространство вокруг. Наверняка, он и не был никогда в верхней части замка и теперь, пользуясь ситуацией, набирался впечатлений, чтобы было о чем поговорить после всего.

– Ты можешь просить денег, титулов или земель.

Сэгхарт наконец избавился от железок и запустил в ноги паренька огни Ихольда[1]. Они задвигались в нем, словно светлячки, которые пытаются выбраться наружу. Эверт поднял руки выше, дернул за тесемки и распахнул рубашку. Следом за этим начались проблемы. Щеку Эверта обожгла колючая и очень звонкая пощечина.

– Это уже слишком! – сказал обидчик, совершенно не мальчишечьим голосом, взглянув на него сердитым взглядом удивительных глаз.

Эверт потерялся. Им овладело сразу несколько состояний: непонимание, удивление и раздражение. Вместо того, чтобы убрать руку, он несмотря на оказываемое сопротивление, все-таки запустил пальцы под ткань и, нащупав холмик груди, привычно обвел его окружность пальцами, напоследок коснувшись чувствительной вершинки соска.

– Женщина!

Граф Физ наконец отшатнулся, не веря тому, что так легко обманулся на его, то есть ее счет!

– Ага!

След за хамским ответом незнакомка наградила его еще одной пощечиной.

– Какого дьявола?! – воскликнул Эверт, запутавшись в тесемках.

– Я задаюсь тем же вопросом! – легко парировала девушка, отпихнув его от себя.

Он не убрал руку, как это следовало сделать сразу, а вновь, повинуясь какому-то инстинкту погладил ее.

– Боже ты мой! Да перестань же ты щупать меня!

Это была самая странная борьба в его жизни. Она происходила в его кровати и с женщиной, но Эв вместо того, чтобы притянуть ее к себе, как это бывало в схожих обстоятельствах, пытался отбиться от нее и от нелепых обвинений. Ведь он и в самом деле пытался помочь!