– Какое слово? – не поняли алкаши.

– Заветное, – продолжил я, добавив к равнодушию капельку таинственности. – То слово, которое спеца враз остановить может.

– Что, вот просто одно слово, и всё? – засомневались алкаши.

– Одно, причём короткое, и на подкорке у них зашито, – серьёзно подтвердил я.

– А почему короткое? – переспросил один из них.

– Ты что, фильмы не смотришь? Тост должен быть коротким, как выстрел. Это кто сказал?

– Дак то фильмы, – насмешливо посетовали мне.

– И сколько в том фильме неправды? Вот то-то, – срезал я логикой недоверчивых насмехателей. – Но я вам больше скажу, команда тоже должна быть короткой, как выстрел.

– И что это за слово?

– А вот этого я вам не скажу, – отрезал я. – И не потому, что я вам не доверяю, просто сами раскиньте мозгами, что сделают с теми, кто знает это слово, – понизил я голос до заговорщицкого шёпота.

– Что? – так же шёпотом переспросили алкаши?

Выдержав ещё большую паузу, я резко провёл большим пальцем правой руки себе по горлу.

– А если очень повезёт, то упекут в дурку до скончания века, – успокоил я откинувшихся алкашей. – Вашего века.

– А ты?

– А я пока не попался. Вот только теперь недолго осталось.

– В смысле?

– Ну, когда она попыталась вас упаковать, я шепнул ей то самое слово. И теперь вопрос о моей поимке – это лишь дело времени. Недолгого времени, – добавил я после паузы.

– И что, ничего нельзя сделать?

– Ну, есть один вариант, – с сомнением произнёс я. – Вот только он не для меня.

– И что за вариант? – заинтересовались алкаши.

– После того как я её этим словом обезвредил, – продолжил я свой занимательный, а главное, «честнейший» рассказ, – отволок к себе домой. А куда её было девать? – спросил я. – Вот то-то, – продолжил я, когда в ответ мне рассеянно покивали. – Тогда, ну там, я услышал и ещё одну вещь. Если продержать агента в отключке, а это слово их вырубает на некоторое время, то их память стирается. Защитная реакция, зачем и для чего не спрашивайте – не знаю. Короче, как только агент начинает приходить в себя, ему снова раз – это слово, и на некоторое время он безопасен. Вот только сколько это длится, никто не знает. Каждый раз по-разному.

– А сейчас она в отключке? – поинтересовался один из алкашей.

– Да, недавно начала очухиваться, и я её снова вырубил.

– А как ты думаешь, она специально за нами приходила?

– Да уж явно не мимо шла.

– Так чего ты здесь сидишь? – зашикали на меня все трое.

– Да, действительно, – спохватился я. – Надо пойти добыть еды, пока она не очухалась.

– Еды? – оторопели алкаши.

– Непонятно, сколько это продлится. А если долго? Есть же нам что-то нужно, – озадаченно засуетился я, собираясь уходить.

– Знаешь что, Добро, – обратился ко мне самый сообразительный, – ты ведь, получается, из-за нас рискуешь.

– Ну, не то чтобы… – засомневался я.

– Из-за нас, из-за нас, – заверил меня всё тот же алкаш. – Так ты иди домой. Последи там за этой агенткой. А мы с парнями вам всё принесём.

– Да-да, хавчик будет что надо, – заверил второй алкаш.

– И бутылочку прихватим, – подытожил третий.

– Ты, главное, её до беспамятства доведи.

– Да для вас, парни, я на всё готов, – заверил я алкашей. – Мы же друзья!

– А как же, – закивали все троя.

– Ну, я побёг, а то вдруг очнётся?

Под одобрительный гул алкашей я прямо-таки влетел в свой подъезд и только там позволил себе широкую довольную улыбку.

***

В квартире моя довольная улыбка пожелала потеряться в недрах меня, причём чем быстрее, тем лучше. Причиной этому были два голодных глаза, встретивших меня на входе. Никогда не думал, что у Мары могут быть такие глаза. Казалось, ещё чуть-чуть, и принцесса варов накинется на меня, а после, с наслаждением разрывая, утолит свой адский голод. Тем более что она знала, какой я на вкус, и ей это нравилось.