Вот и наложилось это все – нервы и бессонная ночь. Организм решил, что понежиться в кровати будет приятным бонусом…

– Ульяна, здравствуй! А ты чего тут стоишь? – Дамир Кириченков вернул меня из собственных мыслей, в которые я погрузилась.

Мужчина шел по направлению к своему фургону с коробкой винограда сорта Августин, грозди которого с крупной ягодой так и просились в какую-нибудь тарталетку. Я вздохнула.

– Привет. Да так, воздухом дышу.

Он отметил, что корзинка велосипеда пустая, а в руках у меня нет ни пакета, ни мешка с фруктами, и удивленно приподнял брови. Его жена промчалась мимо, даже не заметив меня, заслонила своей могучей фигурой, так что диалог с Дамиром завершился, толком не начавшись. Я спокойно проскочила за ее спиной назад на территорию, уже заметно опустевшую. И от людей, и от урожая. Лишь Манана ловко порхала от одного угла к другому, что-то фиксируя, поправляя или убирая. А потом она притащила мне небольшую, но ярко-оранжевую спелую тыкву и пакетик свежих фейхоа.

– Знаю, что ты приехала не за этим, но хотя бы так…

– Ты моя спасительница! – я кинулась обнимать женщину, утонула в мягкости и тепле ее тела.

Грубоватые от мозолей, но тем не менее ласковые ладони стали гладить мои волосы прямо как в детстве – с материнской нежностью. Здоровье Мананы не позволило завести собственных детей.

– Скажи Вере, чтобы перестала отправлять тебя за фруктами, а заказала, наконец, доставку. Савва будет только рад привезти заказ да забежать в кофейню на чашку кофе. Он всегда жалуется, что я не умею как надо пользоваться туркой, и что нужно поучиться у вашей малой.

– Ты же знаешь, я сама люблю приезжать к вам и побродить между полок и ящиков. Мне тут очень нравится. Все равно скоро начнутся дожди, потом снег, тогда уже будет не до поездок на велосипеде, вот и настанет время доставки. А по поводу малой… Лена уезжает, – с грустью сказала я, мысленно возвращаясь к насущной проблеме и содрогаясь от ужаса, что наша кофейня останется без бариста, если сегодняшний кандидат совсем не подойдет.

– Уверена, что вы найдете достойного сотрудника. Вера и сама неплохо орудует этой жуткой кофемашиной.

– Почему жуткой? – я не удержалась и рассмеялась.

– Она всегда меня пугала. Стоит вся такая серебристая и блестящая, но выглядит как штуковина из Терминатора, готовая устроить судный день. Все же я далека от подобной техники.

Я прикусила губу, чтобы не захихикать. Манана как-то рассказывала, что Савва оформил им подписку, и теперь она открывает для себя мир кинематографа. Видимо, смотреть они решили сначала любимые фильмы мужчины. Если судить по его меняющимся футболкам, но не меняющимся рисункам на них, Савва фанатеет от кино с Арнольдом Шварценеггером.

– Если будет восстание машин, я тебя предупрежу, – пошутила в ответ, но потом вернулась к той теме, что мы затронули. – Маме, к сожалению, не до работы за стойкой. Много сил отдает «Неувядающей розе». Ты же знаешь, что она очень щепетильная, и не может все скинуть лишь на сиделок и приходящий персонал. А в прошлый раз одна уборщица стащила наше семейное столовое серебро, и мама вообще перестала доверять людям. Сказала: «Если человек смог укусить руку, которая его кормит, то на что способен к тем, кто намного слабее?». За старичков волнуется.

– Твоя мама – мировая женщина. Передай ей, что я забегу на днях и помогу с заготовками на зиму. Хоть так.

– Спасибо, Манана.

– Не за спасибо! – Чуть припухлый в местах суставов палец уткнулся в кончик моего носа, расплющив его. – С тебя за помощь мои любимые конфеты из темного шоколада с перцем. Никто кроме тебя такие сотворить не способен. А в моей жизни должно же хоть что-то быть с огоньком?!