Внутренний голос уверенно нашёптывал, что всё должно быть прекрасно. В конце концов, я же принцесса, верно? Но лицо мистера Бретьюза вытянулось, и я почувствовала, как сердце ухнуло куда-то вниз.

– Мне нечем вас порадовать, ваше высочество, – начал он осторожно, словно боясь моей реакции. – Ваше содержание... оно, мягко говоря, скудное. – Начал мистер Бретьюз, поправляя очки на носу, – позвольте изложить вам текущее состояние ваших финансов.

Я кивнула, чувствуя, как внутри всё сжимается от предчувствия.

– На данный момент на вашем личном счету находится две тысячи триста восемьдесят пять золотых, – произнёс он сухо.

Я моргнула. Это... не так уж и плохо, верно?

– Последнее поступление от казначейства составило двадцать семь сотен золотых, – продолжил он. – Это ваше ежемесячное содержание.

Двадцать семь сотен. Эта цифра эхом отозвалась в моей голове, напоминая о чём-то важном, но я не могла уловить, о чём именно.

Теперь осталось понять величину своих сбережений.

– И... сколько стоит ваша консультация, мистер Бретьюз? – спросила я осторожно, уже догадываясь, что ответ мне не понравится.

Он слегка кашлянул:

– Стандартная ставка за финансовую консультацию в нашем банке составляет двести золотых, ваше высочество.

Я едва сдержала истерический смех. Двести золотых! Это немалая часть моего месячного содержания.

– Понятно, – выдавила я из себя. – Скажите, а это... нормальное содержание для принцессы?

Мистер Бретьюз явно чувствовал себя неуютно:

– Ну... обычно члены королевской семьи получают более существенные суммы. Но я не могу комментировать решения его высочества.

Я кивнула, чувствуя, как внутри закипает гнев. Норд. Конечно, это его рук дело.

– Спасибо за информацию, мистер Бретьюз, – сказала я, пытаясь сохранить лицо. – Я обдумаю всё, что вы мне сообщили.

И тут меня словно молнией ударило. Двадцать семь сотен – последний перевод. Двадцать семь дней – столько Норд знал о беременности Виветт. Совпадение? Не думаю.

Я почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота, а вгруди начинает нестерпимо печь. Этот ублюдок не просто избил меня – он ещё и издевается, отмеряя мне жалкие крохи на существование.

– Мистер Бретьюз, – произнесла я, стараясь, чтобы голос не дрожал, – скажите, а есть ли какие-то активы, которыми я могу распоряжаться? Может быть, драгоценности или земли?

Он покачал головой:

– К сожалению, ваше высочество, всё, чем вы владеете – это замок Иштгольд и прилегающие территории. Но они не приносят дохода и требуют значительных вложений для поддержания.

Я откинулась на спинку кресла, чувствуя, как меня накрывает волна отчаяния. Что ж, похоже, судьба решила проверить меня на прочность по полной программе.

– Спасибо, мистер Бретьюз, – сказала я, вставая. – Ваши услуги были очень полезны.

Когда он ушёл, я осталась одна в огромном кабинете. Солнце уже клонилось к закату, отбрасывая длинные тени на стены. Я подошла к окну и посмотрела на расстилающийся внизу сад. Он был ухожен, но было видно, что нуждался в обновлении, как и всё в этом замке, но в нём всё ещё теплилась жизнь.

Ну что ж, Инес, пора засучить рукава и начать работать. Хреновая оказалась сказка. По крайней мере, с хреновым ее началом. Но если хочешь счастливый конец, то нужно потопать и похлопать, чтобы потом полопать.

26. 25

Я рассеянно наблюдала, как закатное солнце окрашивает стены в теплые оттенки. Мысли текли вяло, словно патока, а в желудке противно урчало. День выдался насыщенным – сначала этот загадочный Ардан, теперь неутешительные новости о финансах.

Стук в дверь эхом разнесся по кабинету, заставив меня вздрогнуть. Эмма появилась на пороге, как всегда собранная и невозмутимая. Ее темное платье казалось еще темнее в сгущающихся сумерках.