– Съезжай на обочину, – сказал я. – Мне надо отлить.

– Не здесь.

– У меня похмелье, Джо. Я пил всю ночь и большую половину вчерашнего дня. Если не остановишься, я обмочусь, и твоим красивым сиденьям тоже достанется.

– Наделаешь в штаны – прострелю башку. Мы скоро остановимся, держи свое при себе.

Я помолчал.

– Куда мы едем?

– Убить двух зайцев одним выстрелом.

– Что?

– Открой сумку, Томас.

Я опустил взгляд на черную спортивную сумку, что лежала у нас под ногами.

– Что в ней?

– Господи, просто открой чертову сумку.

Я наклонился и расстегнул молнию. На меня смотрели, ухмыляясь, пара клоунских масок – намалеванные красные губы и огромные голубые глаза. Под ними лежали два обреза.

Джо свернул с главной дороги на извилистую однополосную.

Ощутив внезапную слабость, я откинулся на спинку сиденья.

– И что ты собираешься делать? И вообще, чья это машина?

– Не важно.

Джо мягко затормозил, остановился примерно в пятидесяти ярдах от шоссе и заглушил двигатель. Наступила тишина. Я смотрел вперед через ветровое стекло.

Впереди был какой-то водоем. Разглядеть его в полумраке было трудно, и я видел только мерцающий лунный свет на водной глади. С выключенной печкой в машине быстро холодало. Я поежился.

– Где мы?

– Водохранилище Коуэн. Летом здесь лучше.

– Джо…

– Пятьсот тысяч долларов, – сказал Джо, не сводя глаз с заснеженного шоссе рядом с нами. – Деньги наркокартеля – изъяли в прошлом месяце во время рейда. Прямо сейчас их отправляют на хранение в Бюро.

– Картелю есть дело до Купера?

– Нет, картелю есть дело до Омахи. Мы просто передаем их продукцию.

– Не очень хорошо, судя по всему.

– Не начинай, Томми. Ты понятия не имеешь, что здесь происходит.

– Грязные копы перевозят грязные деньги. Суть я, кажется, уловил.

Джо повернулся и пристально на меня посмотрел. Потом наклонился, и его массивная фигура будто заполнила собой всю темную машину.

– Сынок, ты не знаешь, о чем, черт возьми, говоришь. Это тебе не большой город. Мы здесь все на грани, понимаешь? Конечно, это грязные деньги. Человек, которому они принадлежат, приезжает в город. Он хочет вернуть свои деньги. Мы делаем дело, и проблема улажена. Но поверь мне, он из тех, кого злить не стоит.

Я смотрел на воду.

– Значит, тебе нужна моя помощь, чтобы напасть на фургон. Ты получишь свои деньги, я получу свою пулю. Ты поэтому застрелил Фостера?

– Фостер убил ту женщину. Он сам виноват и получил свое.

– Может, лучше, чтобы тот парень, чьи деньги ты потерял, приехал в город и разобрался с тобой. Может, это заодно решит и мою проблему.

Джо повернулся и посмотрел обратно на шоссе.

– Поверь мне, он этого не сделает.

Еще пару минут мы посидели молча. Затем Джо сказал:

– Поможешь мне с этими деньгами, и пять процентов твои.

– Что?

– Ты знаешь, сколько будет пять процентов от полумиллиона долларов?

– Двадцать пять тысяч.

– Двадцать пять с пулей, Томми. Так что? Хочешь заработать немного денег или предпочитаешь сесть в тюрьму? Решай, только побыстрее. Фургон будет с минуты на минуту.

Я вперился в него взглядом. В голове вертелись самые разные идеи. Я мог бы выхватить «Таурус», пристегнуть этого ублюдка наручниками к рулю и вызвать полицию. Я подумал о перекатывающейся в коробочке пуле. И да, я подумал и о деньгах тоже.

Вы уже знаете, что будет дальше. Я уже говорил вам, что я эгоистичный ублюдок. Никакой дилеммы на самом деле не было.

– Когда мне заплатят?

– Как только закончим.

– Попытаешься что-то скрыть, играть в свои игры у меня за спиной или начнешь угрожать, и я тебя арестую. Понял?

Джо взглянул на меня с улыбкой, которая явно свидетельствовала о том, что я сильно ошибаюсь.