Добро пожаловать в Купер Тарик Ашканани

Tariq Ashkanani

Welcome to Cooper

© 2021 by Tariq Ashkanani

© Самуйлов С., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2025

Издательство АЗБУКА®

Они просят меня рассказать им историю. У них дружелюбные голоса. Усталые парни в мятых костюмах, они пьют кофе с рогаликом. И кофе, и рогалик доходят до меня чуть теплыми.

Расскажи нам историю.

Девочка в красной шапочке отправляется навестить бабушку.

Думаю, эту историю они уже слышали. Проблема в том, что я никогда не умел хорошо рассказывать. Не мог придумать, с чего начать. Тут ведь самое важное – произвести впечатление. Это я понимаю. Завладеть их вниманием, чтобы оно не ослабевало до самого конца. А историй у меня хватает… Выбери какой-нибудь момент, приятель, говорят они, как будто мы друзья. Как будто мы в баре, а не в комнате с закрытыми жалюзи.

Я перебираю в памяти все, что случилось за последние несколько недель. Помню снег, глубокий, по щиколотку. Хлопья падали с потемневшего неба, хороня под собой все. Оседали на волосах, цеплялись за уши. Помню, как она стояла у окна и смотрела на меня. Она бы не смогла меня видеть – даже с того места, где стояла, с расстояния в двадцать ярдов.

Я помню, как шел по ее коридору, как шлепали по деревянному полу мокрые ботинки. Помню: руки у меня не дрожали – не то что раньше, не то что в первый раз. Помню, играла музыка. Не спрашивайте какая. Для меня это был просто фон. Шум, в котором можно спрятаться.

Или, может быть, стоит сразу перейти к концу. Подарить этим парням то, чего они так хотят. Лес, раннее утро, солнце и место, куда я привел того парня. Место, где его ждала смерть.

Вот только эта история им не нужна. Они хотят услышать всё с самого начала. Что было раньше. Я вижу по глазам. Они прерывают меня вопросами, и я сдаюсь. Сдай назад, говорят они, как будто моя память – это старый внедорожник со сломанной осью. Мне пододвигают через стол чашку свежего кофе – как будто это поможет мне вспомнить.

Ладно, я сдаю назад. Возвращаюсь. Но не к самому началу, потому что пока еще не очень хорошо их знаю, а еще потому, что многое из того, давнего, не имеет для них значения. И все же я увожу их достаточно далеко. Возвращаюсь к своему приезду в город: высокая трава и кукурузные поля, длинное шоссе, ухабистое и в трещинах, и указатель, на котором выцветшие буквы складываются в слова «Добро пожаловать в Купер». Отодвигаю чашку с кофе и прошу чего-нибудь покрепче. Они все смотрят на меня, но я молчу и даю понять, что готов молчать до скончания века.

В конце концов кто-то, шаркая, выходит за дверь, а я откидываюсь на спинку стула и жду. Думаю, я начну с девушки.

Она была мертва. Одета так, будто собиралась на танцы. Ее нашли на спине, растянувшуюся на траве, как будто ее не убили, а просто она убивала время.

Я стоял у задней дверцы рядом с Джо и натягивал латексные перчатки. На заднем дворе толпились люди. Шел снег. Мне почему-то вспомнился тот указатель на въезде в город. Вот тебе и добро пожаловать.

Она лежала у дерева. Не спрашивайте, что это было за дерево. Большое, бурое, всё в цветочках. Белые лепестки. Рейчел бы, наверно, знала, как оно называется.

Неподалеку уже собралась небольшая толпа. Парни в чиносах из каких-то департаментов. Из каких – я не спрашивал, потому что было наплевать. Такие парни всегда тут как тут, когда случается похожее убийство. Бюрократы, им нет до жертвы никакого дела. Что тут объяснять, вы и сами знаете. Мы подошли ближе, и я все понял. В глазах у них, в том, как они разговаривали, опустив головы, как затягивались, глядя на нее сверху вниз, – во всем чувствовалась отстраненность. Будто она дурно пахла. Как будто она сама была во всем виновата.

Я пошел за Джо через двор, а он повернулся и сказал, мол, бери все на заметку. Я кивнул. Подумал, что он меня проверяет. Что ж, этот способ ничем не хуже других. Я не волновался. Мне было все равно, что он обо мне думает. Некоторые говорят, что я эмоционально замкнут, но люди много чего говорят. Одна женщина как-то назвала меня мудаком, и думаю, она была права.

Мы подошли ближе, и парни повернулись к нам. Я увидел обнаженную руку на свежем снегу. Неестественно белую.

– Кто это с тобой? – спросил у Джо один из них. Кто именно, я не заметил.

– Это Томми Ливайн, – сказал он. – Прошу любить и жаловать.

Я обвел их взглядом – они смотрели на меня с извращенным удовольствием, которое даже не потрудились скрыть. Джо сунул в рот сигарету и махнул мне – мол, подойди. Я стал протискиваться в центр круга. Они расступились, но пройти все равно было трудно. Чье-то нарочно выставленное плечо, кофейный запашок, несвежее дыхание. Я все же пробился, и она предстала передо мной во всей своей гротескной красоте. Я стоял над ней, и вся эта сцена напоминала ритуал какого-то племени.

Черная туфля, модная, но только на одной ноге. Бежевые колготки. Тонкое черное платье и тонкий кожаный поясок. Ноги раскинуты, руки подняты над головой, кисти скрещены. На шее – темное, тяжелое ожерелье из синяков. Светлые волосы, длинные, вьющиеся на концах. Молодая, лет двадцати пяти. Если бы убийца оставил ей глаза, она была бы даже хорошенькой. Черт, ну вы же видели фотографии.

Вот тогда я и испытал то самое ощущение. Оно скручивалось у меня в животе, теплое и скользкое. Замешанное на бессилии и ярости, странное ощущение – тебя будто выворачивает наизнанку и хочется колотить кулаками по кирпичной стене. Именно такое находит на мужчину при виде изуродованной женщины.

– Что нам известно? – спросил я, надеясь, что кто-нибудь ответит.

Так и случилось.

– Ее зовут Келли Фрэнсис Скотт. По крайней мере, так мы предполагаем.

Лысый парень, весь в белом. Я поймал его взгляд.

– Это дом мисс Скотт?

– Верно.

Я присел на корточки рядом с ней. Кольцо мужчин вокруг меня сомкнулось.

– Погода портит дело, – сказал я. – Надо укрыть место преступления.

– Я уже сделал запрос, детектив.

– Признаки сексуального насилия?

– Не похоже. Точнее скажу после более тщательного осмотра.

Я встал и медленно обошел ее.

– Руки. – Я указал на них. – Есть признаки связывания?

– Нет.

– Значит, сильный парень. Прижал ее к земле, одной рукой заломил руки, а другой задушил.

– Возможно, она уже была без сознания, – предположил один из парней. Я посмотрел на него – пузатый, с жирным лицом – и снова опустил глаза на женщину. Вытер нос тыльной стороной ладони.

– Возможно. – Я отыскал взглядом мужчину в белом. – Вы уже установили время смерти?

– Не более восьми часов назад. Пока это все, что я могу сказать.

– Судя по одежде, спать ложиться она и не планировала, – сказал я. – Похоже, куда-то собиралась.

– Неудачное ограбление? – предположил детектив с сальным лицом.

– Не уверен. Часов-то нет. – Я указал на полоску более светлой кожи на запястье.

– Думаешь, он их взял?

– Отвали, Ллойд.

Я обернулся – Джо стоял на краю круга и пристально рассматривал тело.

– Парень говорит, у нее часы пропали, – сказал Ллойд.

– Черт возьми, это не ограбление, Ллойд. Если бы ты потрудился поднять свою жирную задницу и протащить ее по лестнице, то, вероятно, нашел бы их на ее прикроватной тумбочке.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что он вламывался к ней не для того, чтобы украсть чертов телевизор. Этот случай для отдела убийств. Кроме того, я видел вашу статистику. Вам, парни, не нужна в этом квартале еще одна красная галочка.

Я переводил взгляд с одного на другого. Круглое лицо Ллойда покраснело. Он резко покачал головой и отвернулся.

– Можешь забирать, придурок, – пробормотал он, протискиваясь мимо. Несколько человек тоже отошли подальше.

Джо подождал, пока Ллойд уйдет, и шагнул вперед.

– Глаза, – сказал он мне.

Кожа вокруг глазниц была разорвана.

– Спешил. Делал все на скорую руку. – Я помолчал. – Он был зол.

Вокруг царило молчание. Потом послышались приглушенные голоса и сигналы телефонов, я почувствовал вокруг движение и запах свежих сигарет.

– Ставьте палатку, – сказал Джо. – И поскорее. Прямо сейчас, понятно? Господи, как мы сюда приехали, снег идет не переставая. Повезет, если мы вообще что-нибудь найдем.

И он ушел, снимая на ходу перчатки. Я бросил последний взгляд на мертвую женщину с вырезанными глазами, но она на мой взгляд не ответила.

Все вокруг исчезло, кроме ее пустых глазниц, которые все расширялись, превращаясь в зияющие туннели, и я знал, что, если сейчас не отвернусь, они поглотят меня целиком.

Я сидел рядом с Джо в его видавшем виды «Форде». Снег валил все сильнее, дерьмовый обогреватель гнал мне по ногам холодный воздух, а перед глазами все еще стояли припорошенные снегом глазницы Келли Скотт.

С Джо я познакомился утром. Я приехал в город в пятницу поздно вечером, провел выходные за распаковкой вещей и ковыряясь в дерьмовых яйцах фу-йонг лезвием складного ножа, поскольку вилки у меня не оказалось. А потом наступило утро понедельника, и я оказался здесь.

Хотя нет, не совсем так. Вообще-то, распаковывать мне было особенно нечего, и большая часть вещей осталась в коробках. По правде говоря, я остался в своей новой квартире, потому что не хотел выходить и бродить по пустым улицам. Просто лежал на кровати в тишине. Ни машин, ни криков. Купер – не Ди-Си 1, и такая тишина мне, наверно, не нравилась. Но ведь в ней-то и был весь смысл, верно?