Здесь возникает дуализм: есть мир идей, и, кроме того, демиург, первоначальный создатель. Иудаизм сталкивается из-за этих представлений с серьезной опасностью анти-монотеистического дуализма. Как я уже говорил, возможно, Элиша бен Авуя верил в существование двух таких богов. Один бог – добро и красота – устранен и удален от нас, а другой бог очень близок к нам, но совсем непохож на первого.

Это различие едва ли можно объяснить философскими терминами: оно должно быть результатом опыта, представлено как нечто реальное. Воспользуемся непосредственной ассоциацией – героями телесериала. Есть две власти – министр и исполнительный директор. Министр говорит о желаемом и идеях, а исполнительный директор находится ближе к реальности – фактически он управляет реальностью, руководствуясь интересами и интуицией. Действительно, Бог как идея идей и, с другой стороны, демиург, действуют в такой системе рассуждений как эти герои. Директор воплощает идеи министра в реальность, самым, как ему кажется, подобающим образом. Но реализация идей министра далека от совершенства.

Рассмотрим еще один простой пример. Предположим, современный художник хочет скопировать картину Рембрандта, но при всем мастерстве не воссоздает оригинал. Однако верно и то, что и сам Рембрандт, как и любой художник, никогда не может в картине до конца выразить себя и свой замысел. Идея картины, воплощенная в материале, превращаясь в реальность, теряет идеальное совершенство.

Тут мы встречаемся с фундаментальными понятиями классической греческой философии в целом, и гностическим ее направлением в частности. С представлением, утверждающим, что в момент материализации, когда мы пытаемся навязать материи идеи и идеалы, они перестают быть совершенными.

Как теперь оценить действия демиурга? Можно рассматривать какие-то его творения как хорошие, а можно сомневаться в этом? Но можно и спросить: существуют ли вообще два бога, один из которых, близкий к нам, демиург – бог зла?

Учение Платона встретилось с монотеизмом в форме идей еврейского философа Филона из Александрии. Филон первый совместил учение Платона с монотеизмом. Пытаясь достичь синтеза учения Моисея с греческой философией, он создал религиозную философию. Филон сделал это с помощью системы, которую мы не будем изучать здесь в деталях, – учения о логосе, Слове12. Он сделал демиурга полностью зависящим от Бога и подчинил его Богу. Филон верил, что его учение находится в русле иудаизма, который говорит о существовании ангелов, но служащих Богу.

Гностик, с другой стороны, идет по совсем иному пути. Для него мастер, демиург, не подчинен Богу, он рассматривает их как равные и соперничающие божественные силы.

Теперь можно спросить: мы описали два мира, о которых говорит гностицизм, но даже не намекнули о месте человека в этой схеме. Что происходит с человеком? Одним из самых фундаментальных элементов всей классической мысли, как еврейской, так и поздней античной мысли, которую мы теперь обсуждаем, является представление, или ощущение, что человек – малый мир, микрокосм. Каждый человек включает, по сути, все, что есть во внешнем мире. Человек – микрокосм, в том смысле, что он модель всей реальности, всего космоса. Эта идея происходит, несомненно, из осознания сложности человека. Человек, в своей сложности, имитирует весь мир, представляет как бы дубликат всего мира.

Из этого следует, что, как мир расколот надвое, так и человек. Тело соответствует миру явлений, материальному, физическому миру, который изменяется и имеет все уже упомянутые недостатки. А разум человека (или, по другим мнениям, душа) представляет высший мир.