Проснувшись, Дагмара поняла, что лежит на земле. От ночного холода тело ощущалось слегка онемевшим и не слушалось. Она села. Странно, что одежда была такой грязной. Ещё страннее, что она уснула под яблоней, а рядом не оказалось ни корзины, ни серпа. Неожиданно ей стало очень страшно. Дагмара даже не обратила внимание на тонкую улыбку молодой луны, что смотрела с неба, а ведь уходила она в день новолуния.

«Матушка сказала до темноты вернуться… Ох, попадёт мне за то, что слова не сдержала».

Матушка человеком была хорошим, но очень уж строгим. Настолько, что Дагмара ни секунды не сомневалась, что надо поторопиться домой, несмотря на темноту. Сейчас ей куда страшнее было ещё дольше оставаться на поляне, ещё сильнее задержаться в лесу, чем в потёмках идти через болота. А ведь раньше она всё равно предпочла бы дождаться утра… Только ли страх так сильно повлиял на здравомыслие?

Дагмара вскрикнула, когда рядом вспыхнули огни, и со всех ног помчалась с поляны. Нет-нет-нет, она не может больше оставаться в этом жутком месте! Казалось, что из кустов и древесных крон неотрывно следит множество глаз, что тени шепчутся за спиной, а крючья чьих-то рук-ветвей жаждут схватить.

Она была так поглощена страхом и бегом, что не заметила, как преодолела болота, как порвала местами юбку, напролом прорываясь через кусты, как покинула лес. Дагмара не чувствовала ни усталости, ни боли. Она замедлилась, только когда заметила впереди тёмные, спящие дома.

Девушка выдохнула облегчённо, почувствовав себя лучше среди людей. Теперь всё будет хорошо. Она в безопасности. Утром ждёт трудный разговор, накажут за то, что вернулась поздно и с пустыми руками, но это неважно.

Стоило Дагмаре подойти к домам, как собаки подняли вой. Жуткий, тревожный, словно силу нечистую почуяли. Очень скоро разбуженные люди начали выглядывать из домов. Девушка тоже не понимала, что происходит, ей снова стало очень страшно, и она поспешила к дому.

– Прочь от домов наших, нечисть! – воскликнула женщина и выплеснула содержимое кувшина.

Дагмара вскрикнула и зашипела: кожу нестерпимо жгло в местах соприкосновения с жидкостью, что так знакомо пахла яблоками. Вооружённые оберегами люди начали обступать Дагмару, собаки продолжали выть, бабки, будто в унисон, шептали заговоры. Острая боль пульсировала в голове, тело била сильная дрожь.

– Что… Нет! Почему вы… Это ведь я!.. – пыталась докричаться до людей Дагмара, но голос её тонул в общем шуме.

Она испуганно металась, не зная, куда деться. Решила показать людям оберег, чтобы доказать, что она своя, но поняла: его нет. Оставалось одно – убежать обратно в лес.

Дагмара прорвалась сквозь сжимавшееся кольцо людей, стиснув зубы от боли после соприкосновения с оберегами. Она обернулась лишь раз, чтобы бросить взгляд на тех, кого знала, с кем всегда старалась быть вежлива и мила и кто сейчас гнал её, будто воплощение зла. Почему? За что? Неужели за время её отсутствия что-то могло измениться столь сильно?

Страшный вой и гул ещё долго стояли в ушах, даже когда Дагмара убежала достаточно далеко и снова скрылась от мира людей среди деревьев. Девушка неслась, не разбирая дороги, не думая об опасности, что таил лес. Она споткнулась, запутавшись в собственных ногах, и обессиленно рухнула на землю, ободрала ладонь, когда попыталась ухватиться за дерево, больно ударилась коленями – и разрыдалась.

Дагмара пыталась вытереть слёзы, но только растирала по щекам грязь. Она не понимала. Просто ничего не понимала: «Что случилось? Как теперь быть? Если попытаться вернуться утром, что-то изменится? А если нет? Куда тогда податься?»