Гравюра Франсуа Леметра. Берлин. Музей

4 апреля. Утром нанес визит его превосходительству Жуковскому,[36] главному советнику Его Императорского Высочества великого князя России, прибывшего в Берлин в прошлый четверг. Затем навестил скульптора г-на Рауха:[37] в его мастерской увидел много великолепных работ, в том числе прекраснейшую скульптуру в натуральную величину из каррарского мрамора, представляющую Данаиду.[38] Он выполнил ее для Его Величества императора России. Другая красивая статуя представляет Гиласа, только что заметившего нимф, которые вот-вот его похитят. И еще много заготовок для памятников, в том числе для конной скульптуры Фридриха Великого, которую скоро установят в Берлине. Скульптура простая, без малейшего влияния маньеризма.[39]

Г-н Раух – самый приятный человек на свете. У него множество заказов на много лет вперед для Баварии, Пруссии и России.

6 апреля. Вместе с г-ном Манесом вторично посетил профессора Бегаса, любовался его только начатыми картинами маслом и его великолепными полотнами на исторические и мифологические темы, написанными с величайшим вкусом. Днем Бегас нанес мне ответный визит и очень искренне указал недостатки и достоинства моей композиции. Судя по его манере работы, он человек чрезвычайно талантливый и проницательный.

7 апреля. Сегодня меня любезно пригласили братья Ганц: один – помощник директора оперного театра Берлина и талантливый скрипач, второй – известный преподаватель по классу виолончели; я с удовольствием слушал их игру.

Сегодня купил билет на дилижанс, идущий в Кёнигсберг, в сумме заплатил 20 талеров и 14 прусских серебряных грошенов. Сделал небольшой карандашный набросок к портрету г-жи Вернст О’Этцель, который намереваюсь подарить ее отцу, директору почты Тильзита.

8 апреля. Весь день упаковывал свои вещи и писал письма друзьям в Мюнхен и Аугсбург. В 7 часов вечера выехал в Кёнигсберг.[40]

20 апреля 1840. В четыре часа дня въехал в Петербург. Очень устал, все кости ломило; я выглядел ужасно после столь долгого путешествия, когда то пекло солнце, то дул ветер. Остановился в гостинице Демута.[41]

21 апреля. Все утро распаковывал вещи; почти все они пришли в негодность после этой поездки; затем проделал обычные процедуры: пошел в полицию оформить паспорт и другие документы, потом отправился к банкиру Штиглицу; получил у него 707 рублей ассигнациями.

22 апреля. Начал наносить визиты. Сначала – герцогу Лейхтенбергскому, принявшему меня чрезвычайно любезно. Сыновья Фрейганга устроили мне поистине дружескую встречу. Хотел снять частную квартиру, но так ничего и не нашел, поэтому остался в гостинице; заплатил 123 рубля за месяц вперед: для картин там есть небольшая комната. Сегодня же был у графини Ольги Орловой; она проявила ко мне интерес и вызвалась помочь; сказала, что будет рассказывать обо мне своим знакомым, и очень меня тем самым ободрила. Это не помешало мне провести остаток дня в грустных раздумьях о своей дальнейшей судьбе. К счастью, ко мне пришли сыновья Фрейганга и вывели меня из этого состояния, настроение мое улучшилось.

27 апреля. В России праздник Пасхи.

28 апреля. Второй день праздника. Сегодня получил приглашение от графини Орловой. Она сказала, что говорила обо мне при дворе, и тут же направила меня к генералу Чичерину;[42] он расскажет обо мне великому князю Михаилу. Надеюсь написать их портреты. Сначала портрет генерала.

29 апреля. Большой праздник при дворе по случаю крещения сына герцога Лейхтенбергского:[43] был даже военный парад. Потом ко мне впервые пришел генерал: позировал для портрета. Сегодня в толкучке у меня украли портмоне, где было много важных для меня бумаг и банкнот на 50 рублей. Сегодня по случаю большого приема при дворе генерал должен был говорить обо мне с императором.