Представитель следственного комитета смотрел на Кристину, помощника прокурора, не выпуская из рук кофейную чашечку. В служебном буфете в четыре часа дня, кроме них, не было ни души.

– Мне вас порекомендовали не только как знакомую Анны Лапиной, но и как человека, могущего рассказать такие вещи, которые официальным органам обычно не сообщают. На ваш взгляд, в двух словах, как можно охарактеризовать Лапину?

Кристина чуть скривила губы и произнесла убежденно:

– Анька – дура. Набитая дура. Почему вы смеетесь?

– Не ожидал, что вы так буквально воспримете мою просьбу. Так-таки дура? В каком смысле?

– Ну, не в смысле слабоумная или еще что… Она училась хорошо и все такое… Но, понимаете… С такими сись… пардон, ногами, натуральная блондинка, да при такой мордашке – и сидеть в Никольске! В пять раз страшнее нее и конкурсы красоты выигрывают, и по подиуму ходят, и для журналов снимаются… А она Витьке Лапину борщи варит и рубашки гладит. Нет, она точно ненормальная. Если бы она хоть палец о палец ударила, у нее совсем другая жизнь настала, даже сейчас. Она ведь и поет, для оперы, может, и не годится, а для попсы – с руками и ногами взяли бы. Тем более такими!

– Простите, Кристина, но вы тоже красивая девушка, однако вернулись после университета домой.

– Ну, это временно… В любом резюме первым пунктом указывается опыт работы, вот я его и зарабатываю. А насчет красоты… Нет, я в зеркало себя вижу, конечно, но честно сказать, нас таких в городе человек десять, не меньше, ну, вы понимаете… А таких, как Анька, не в каждом миллионнике найдешь.

– И что же, у нее всю жизнь только один этот Виктор?

– Нет, конечно… Так сейчас наверное не бывает… В школе у нее был роман со Стасом Терехиным. Она тогда еще в классе седьмом училась, нет, это началось летом, перед восьмым классом. Они всё ходили за ручку, ей тогда все девчонки завидовали – Стас на целых три года старше, и папаша у него замглавы администрации, и все такое… Мажор местный, в общем. Ну, он школу закончил, в Москву поступил учиться, стал редко приезжать. Его родители к Аньке прохладно относились, отец еще ничего, а мать – сами понимаете. Что с нее взять? Отец от них ушел, мать ее в музыкальной школе работала – ни денег, ни перспектив. Потом выяснилось, что они Стасу в жены давно уже прочили дочь своих друзей, с которыми в институте вместе учились, что ли… Родители у той девчонки тоже чиновники, только в Москве. Их и поженили быстренько, а сваты Стаськиным родителям протекцию сделали, теперь они все в Москве живут.

– А что же Лапина?

– Ну, сами понимаете, первая любовь и все такое… Переживала, конечно, но вида не показывала – она вообще такая, Анька, все в себе. Потом она тоже учиться поступила, из города на время уехала.

– Простите, Кристина, а этот Стас приезжал еще в Никольск?

– Конечно, приезжал. У них тут дом остался хороший, бабка его сейчас в нем живет, сторожит. Они сюда время от времени наезжают, как на дачу. Только интересно, что Стаськина жена раз от разу все больше на Аньку похожа становится.

– Как это?

– Ну, сначала в блондинку перекрасилась, потом грудь увеличила – правда-правда, это не одна я заметила, – потом губки подкачала. У нас говорят – ей осталось еще ноги нарастить, и в темноте от Аньки не отличить.

– Языкатый у вас народ…

– А вы думали!

– А как давно Стас приезжал в Никольск?

– Так… у нас сегодня что? Четверг? В воскресенье на рынке его видела. Кстати, там же и Аньку со всей компанией встретила. Витька с ней шел – его в любой толпе издали заметишь, потом французы эти. Они, похоже, шашлыки затеяли, я их и в мясном ряду видела, и потом в овощном. Веселые они все были, и Витька тоже, кажется…