– Вы боитесь, – тихо сказал я. Она оставила чашку, закрыла лицо руками и тихо всхлипнула.– Мари, я не хотел обидеть вас, простите, – я тут же подошел к ней, опустился перед ней на одно колено и попытался убрать ее руки от лица, но она заплакала еще сильнее. Я растерялся окончательно.– Мари, Мари, – я быстро встал, набрал в стеклянный стакан воды из-под крана, и подал его женщине, снова опустившись перед ней. – Выпейте, прошу, успокойтесь… Мне жаль, что я заставил вас плакать. Я иногда не думаю, что говорю… – она всхлипнула еще сильнее, и разрыдалась окончательно, уткнувшись в мое плечо. Я замер. Ее слезы пропитывали мою рубашку, хоть ее лицо по-прежнему было закрыто ладошками, я хорошо чувствовал горячее дыхание. Я оставил бокал с водой на край стола и осторожно положил свою ладонь ей на спину.– Мари, не стесняйтесь, можете плакать сколько вам хочется, наверное, вам необходимо поплакать…

Какое-то время она оставалась неподвижной. Плакала и плакала. Я не был против. Я с трудом понимал, как хрупкая девушка вообще смогла справится со всеми проблемами, что свалились на нее. Бедняжка, наверняка, не понимала, как ей жить дальше.

Наконец, она успокоилась и вытерла мокрое лицо, боясь посмотреть на меня.

– Все хорошо, – я снова подал ей стакан с водой и она сделала несколько небольших глотков. Я передвинул стул к ней поближе, надеясь, что она захочет поговорить. И я не ошибся.

– Три года назад, – начала говорить она тихим слегка вздрагивающим голосом.– Я потеряла свою семью… Осталась на улице, без средств существования. Марк был в нашем городе проездом, он продавал лисьи шкуры нашим охотникам. Я спряталась на ночлег в его прицепе, там он меня и обнаружил. Он накормил меня и предложил поехать с ним. С того момента я жила здесь, – она на секунду замолчала, посмотрела на меня и продолжала.– У него было несколько правил, которые я соблюдала… всегда…, – она замолчала.

– Что за правила? – осторожно спросил я. Стало даже интересно, что выдумал дядя. Помнилось, что он был непростым человеком.

– Никогда не ходить наверх, в сад и не бывать на улице одной… – она сказала это так, что у меня пробежал холодок по спине. Лицо ее сделалось бледным.– Я всегда соблюдала его правила…

– Что за дурацкие правила!? – я хотел перевести разговор в другое русло, попытался улыбнуться, но Мари была по-прежнему бледна и серьезна.

– Вы мне не верите?

– Я не это хотел сказать, – опешил я.– Не понимаю, для чего это было нужно,..– Мари вдруг встала и прошла в угол комнаты, задвинула большую штору и повернулась ко мне.

– В день когда он погиб, я нарушила все три правила. Рано утром он ушел, ушел как всегда проверять ловушки. Он всегда это делал. Приносил к обеду что-то из дичи, а иногда рыбу, потом уходил наверх, спускался, обедал и снова уходил в сад, был там до вечера, приходил, ужинал, поднимался наверх и больше мы не встречались… В тот день его не было до самой поздней ночи… Я не могла ослушаться его. И ждала его здесь… Вероятнее всего уснула, сидя на вашем месте… Меня разбудил стук в дверь, громкий стук в дверь. Марк никогда не стучал, у него был ключ… Стук повторялся снова и снова, я решила, что может ему нужна помощь, и пошла к двери… Но стук прекратился, как только я повернула ключ изнутри… Мне было страшно… – она сложила руки на груди, обняв свои плечи, и продолжала.– Мне показалось, что за одну секунду в моей голове промелькнули сотни мыслей, о том Что или Кто там? За этой дверью… Вы должны понять меня, Лео,..Кроме Марка… – она замолчала.

– … Что было дальше, Мари? – после недолгого молчания, спросил я.