– А, валяйте, – Костя царственно отхлебнул чаю, затянулся и выжидательно посмотрел на свою симпатичную интервьюершу. Да, милашка, слов нет… Опять сама собой пришла мысль отбуцкать её при случае. Костя пристально взглянул на девушку и представил себе пару вариантов. Н-да, неплохо-неплохо… Анфиса уже открыла было рот для следующего вопроса, но, встретившись с Костей взглядами, как будто прочла его мысли в отношении себя, запнулась на секунду, отвела глаза и покраснела. Но, впрочем, быстро собралась и доформулировала-таки свой вопрос (Вовик даже ничего не заметил, кажется).

– А с кем вы общаетесь в мире искусства, Константин Георгиевич? Чье мнение для вас авторитетно и важно?

– Ну, тут вне конкуренции Михаил Федорович с соседнего участка, – быстро ответил Костя, щелкнул пальцами и посмотрел в окно (почему-то с разочарованным выражением на лице). – Он книжный график и потому хорошо понимает все нюансы визуальности и фотографического искусства, в частности.

– Хм… А почему книжный график должен понимать все нюансы этого фотографического искусства?

– Ну как это почему, радость моя? Потому что у него хороший глаз. Правильный глаз, я бы даже так сказал… – Костя вроде бы объяснял элементарные вещи, и оттого тон его был чуть-чуть укоризненным. – Ему от Бога дано видеть правильные пропорции и сочетания цветов… Художники и фотографы, пожалуй, растут из одного корня. Это с одной стороны. С другой стороны, он во мне не видит конкурента и поэтому высказывается свободно. Мнения фотографов часто бывают смешаны с корпоративными или личными интересами. Ну, впрочем, это проходит по разряду банальности – можно было и не говорить. Вы это не записывайте, Анфисочка. Люди…

Тут раздалось треньканье телефона. Костя замолк на полуслове, похлопал себя по карманам и извлек из заднего свою маленькую синюю «нокию». Он посмотрел ей в окошко, демонстративно вздохнул и приложил к уху.

…

– Ммм…

Да, Макс, здорово…

…

– Нормально я, пока попёрдываю. Не дождетесь, сволочи. А у тебя?

…

– Не-е, старикаш, туда я не пойду.

…

– А меня оно не прикалывает потому что.

…

– Ты чё, зёма, уже слегонца бухой с утра?

…

– Ладно, Макс, у меня народ, давай быстрее.

…

– Ладно-ладно, только не надо, чтобы как в тот раз… А ты не забудешь котелок? Ну-ну, а то опять будем как козлы…

…

– А бухло брать?

…

– Ладно-ладно, успокойся. И не надо так мерзко орать прямо мне в ухо. Можно ведь спокойно сказать. Не бздо, я сказал…

…

– Ну все, Макс. Все, я сказал! Бай…

…

– Бай, я сказал! Макс, ну ты заколебал уже…

…

Костя нажал кнопку отбоя и положил трубку на стол. Отпил чаю, опять покосился на трубку и отодвинул её ещё подальше.

– Долбоящер… Это мы тут в поход слегка собираемся, на байдарках поплавать, – пояснил он Анфисе и ее спутнику со слегка извиняющейся интонацией. – Раньше с парнями плавали на катамаранах, но сейчас, похоже, уже это в прошлом. Тащить по тайге по 50 килограммов на спине особого задора что-то уже нет… Да и женщину на байдарку легче пригласить.

– О, вы и в походы ходите! Это же так волнующе! – девица, казалось, готова была на все, чтобы понравиться Косте и чтобы он в результате «раскрылся» в интервью.

– Ну да, похаживаем слегка, – Костя, казалось, как-то поднасупился. – На байдарочках, – повторил он зачем-то. – Но давайте ближе к теме, однако…

– Ну ладно, пошли дальше, – девушка быстро сгруппировалась. – А какую фототехнику вы предпочитаете?

– А вот какую, – Костя комично выпятил нижнюю челюсть и указал ею на валяющуюся на диване «мыльницу».

– Не, а если серьезно, Константин Георгиевич? Что вы, как патриарх отечественного фотоискусства, порекомендуете читателям нашего журнала – по-прежнему «никон» или «кэнон» все-таки? – спросила она. В вопросе легко читалось, что она хотела бы услышать в ответ.