Дивный West Дмитрий Риккиев

Тёмноволосый мужчина проснулся от напористого дыхания, бившего ему в шею, и едкого запаха конского дерьма. Всё его лицо было в сене, прилипшем вместе со свисающими волосами к потной коже. Он с трудом перевернулся на спину и, отодвинув от себя морду вороного единорога, нащупал рукой бутылку. Убедившись, что в ней не осталось самогона, мужчина напялил лежащую рядом чёрную шляпу, поправил на ремне револьвер, встал и, пошатываясь, поковылял к выходу из конюшни. Снаружи кипела ночная жизнь: трактиры, бордели и прочие забегаловки были полны клиентов по большей части из числа работяг. Гул и музыка охватили улочки небольшого дощатого городка. Пьяные бродяги шатались от одного заведения к другому, кто-то из них падал лицом в грязь прямо на центральной дороге, кто-то получал кулаком по роже за брань и выходки, а где-то на соседней улице раздались звуки выстрелов, на которые всем было плевать. Огоньки настенных фонарей играли пёстрыми красками, в некоторых из них танцевали полуобнажённые крошечные феи-пикси, собирая вокруг себя толпы зевак всех мастей и рас.

Мужчина посмотрел на свои грязные сапоги, затем поправил на себе мятую серую рубашку, подтянул брюки и, дойдя до трактира с большой вывеской: «Первая и последняя», зашёл во внутрь. Никому не было дела до очередного посетителя: эльфы, люди, дворфы, зверолюды с головами животных и телами похожими на людские, феи обоих полов и ростом с человека, полурослики, полуэльфы с полудворфами, а также прочие разнокровки, – сидели за столами, резались в карты, бросали кости, смолили трубки и пили, попутно обсуждая свои насущные дела. Мужчина молча пробрался сквозь толпу ряженых девиц, которые предлагали своё тело, и присел за барную стойку.

– Полный… Самогона, – пробурчал он, поймав взгляд бармена-эльфа.

Тот ловко выхватил бутыль мутной белой жидкости и, налив до краёв, подал напиток.

– Благодарю.

Мужчина положил на стойку пару медяков и уставился на свой стакан, а затем залпом выпил содержимое. Несколько капель прокатились по тёмной короткостриженой бороде.

– Забористый у вас сэм, – на выдохе сказал он.

В этот момент кто-то подсел за стойку рядом с ним и приветливо спросил:

– Не желаешь пчелиной слезы?

– У меня нет лишних денег, – с икотой ответил мужчина.

– Я угощаю! Бармен, налей этому парню слезы за мой счёт.

Обросшая шерстью рука незнакомца положила на стол один серебряник.

– Чем обязан? – спросил мужчина, не оборачиваясь на собеседника.

– Я вижу, ты немногословный, – сказал тот.

– Не жалую первых встречных.

Бармен налил стопку золотистой субстанции, играющей бликами, и поставил перед мужчиной. Незнакомец продолжил разговор:

– Понимаю, но прежде, чем выпьешь, выслушай моё предложение.

Мужчина неохотно повернулся к навязчивому, но щедрому собеседнику. Перед ним сидел лисолюд, одетый в тёмно-зелёный костюм поверх рубашки и оранжевого жилета. Его пламенный хвост, торчащий из штанов, обвивал высокий табурет.

– С лисолюдами дел не имею.

– Да брось, мужик! Я и сам не всегда доверяю своим собратьям, но разве можно быть таким категоричным? То, что у меня голова лисы, рыжая шерсть и хвост – ещё не значит, что я ворую кур.

– Не убедил.

– Тогда лучше бы ты не отворачивался, не выслушав меня до конца. Бармен, налей мне то же самое.

Лисолюд получил свою стопку, а затем сказал:

– Мы не с того с тобой начали, я – Фэ́йнис Рэб, но для друзей – Фэй.

– Не думал, что у лисолюдов есть друзья.

– А ты шутник! И всё же, как твоё имя?

– Меня привыкли звать И́лвесом.

– Хм, то есть с эльфийского…

– Разноглазый.

– И правда, – сказал Фэйнис, по очереди посмотрев на карий и на жёлто-янтарный глаз, – Какая редкость даже для нашего континента.

– Что за работа? – резко спросил Илвес.

– Догадливый ты! Я ведь ещё даже не сказал, что хочу предложить работёнку.

– Мне всегда предлагают либо работу, либо выпить, либо трахаться, поэтому давай к делу, если это не третье.

– Шутник, – ухмыльнулся лисей мордой Фэйнис, – Я ищу крепких ребят с оружием, которые будут сопровождать отряд лесорубов в Живой лес.

– Тут полный зал вооруженных ребят, жаждущих работу. К чему тебе сдался я?

– Ну, во-первых, часть из них я уже нанял, во-вторых, группы иногда стоит разбавлять одиночками, а в-третьих, у меня животная чуйка на парней с характером.

С этими словами Фэйнис достал трубку и раскурился. После нескольких затяжек он выдохнул дым и сказал:

– Желаешь попробовать? Хороший зефийский табак.

– Я бросил, – угрюмо ответил Илвес.

– Что ж, тогда вернёмся к нашему разговору. Платят за это дельце много, треть сейчас, остальное после.

Сказав это, он поднял стопку и спросил:

– По рукам да по лапам?

Илвес задумался, затем поднял свою стопку и ударился с лисолюдом.

– Эй, парни, кто-нибудь из вас уже бывал в Живом лесу? – громко спросил светлобородый дворф.

Лесорубы ехали в двух огромных телегах, запряжённых бизонами. Многие молча курили, кто-то точил топоры и пилы, а некоторым удавалось спать в тряске, не без помощи самогона из единорожего молока. Один человек играл на губной гармошке, попутно посматривая на вооружённый конвой из всадников. За обозом плёлся привязанный осёл дворфа, увешанный здоровенными кожаными мешками, из которых доносился лязг металла.

– Молчите? Поди, уже прикидываете, на что деньжата свои потратите, – продолжал болтать дворф, – А я тама бывал и вот, что вам скажу: дай нам Боги удачи, чтобы мы вернулись целыми и невредимыми. Вы ж, наверное, только легенды слышали да байки об этом чертовом месте!

Он откупорил жёлтыми зубами пробку из фляги, отхлебнул и продолжил:

– Думаете, зачем нам эти бравые ребята, напичканные стволами?

Дворф указал на всадников и продолжил:

– Небось, считаете, будто мы просто деревьев порубить едем? А не-е, этот лес может за себя постоять! Там обитает много разных тварей, живущих в тех поганых рощах ещё со времён сотворения всего, мать его, мира. Радуйтесь, что с нами пиромант.

Сказав это, он ударил по плечу молодого парня в сером плаще.

– Я лишь начинающий пиромант, но думаю это будет неплохой практикой, – сказал тот и поднял ладонь, создав сгусток огня.

– А я про что говорю! Жечь нам придётся много.

Дворф пригубил ещё и вытер рот тыльной стороной руки, затем пошарил в кармане, достал вытянутую трубку и раскурился, продолжив рассказ, не вынимая её изо рта:

– Пироманты-пиромантами, а меня взяли в эту авантюру, как проводника. Но согласился я не из-за денег, как вы, а лишь потому, что хочу поквитаться за моих ребят, которые не вернулись с прошлого похода.

– Что с ними случилось? – исподлобья спросил юнец, сидевший неподалёку.

– Лучше тебе не знать, а то портки обмочишь раньше, чем мы переправимся через Фронтирную реку!

Сказав это, светлобородый рассмеялся так сильно, что дым попал не в то горло, и его смех сменился кашлем. Внезапно в разговор вмешался начальник конвоя, едущий рядом на буром коне. Крупный седобородый человек в чёрном кожаном плаще и с лысиной, которую он прятал под багровым беретом, презрительно взглянул на дворфа и сказал:

– Может, перестанешь пугать всех своими сказками, Ло́ггед?

– Ах, Раж! Мои сказки напугали тебя? – язвительно спросил тот.

Мужчина ничего не ответил и ускакал в начало обоза. Тем временем Илвес слышал каждое их слово. Он ехал прямо за повозкой на своём черноволосом единороге, который был увешан сумами и ремнями. За седлом болталась многозарядная винтовка, а с другого бока свисала верёвка.

– Ты только посмотри, Эóра, какой закат сегодня! – сказала Луа́ра.

– По-моему, обычный закат, всю неделю один и тот же, – ответила Эора.

– Нет, каждый из них прекрасен и неповторим! Как ты не замечаешь?

Две русалки, лёжа на спине, покачивались на небольших волнах и разглядывали горизонт. Их обнажённые тела покрывали капли морской воды, которые играли бликами от лучей заходящего солнца.

– Про своих ухажеров ты также думаешь, Луара? – усмехнулась Эора.

– Ах, ты, мурена говорливая! – возмутилась та.

Они стали плескаться водой, смеяться и браниться друг на друга. Вскоре на горизонте показались два парусных корабля, преследующих стаю китов.

– Китобои, – с гневом прошипела Эора.

– Ходят слухи, что в последние годы некоторые из них стали ловить волноспинов живьём.

– Зачем это? Обычно им нужен только жир и спермацет, а мясо эти кровожадные людишки зачастую выбрасывали в море.

– Без понятия, знаю только, что они гарпунят их и буксируют в республику, а что там дальше с ними делают – никто не знает.

– Странно всё это, – сказала Эора.

– При твоём отце такого не было, – с грустью промолвила Луара.

– Нам всем его не хватает.

После этих слов Эора наклонила голову, её голубые глаза потускнели, а рыжие волосы закрыли часть лица.

– Ладно тебе, грустить о прошлом, – вмешалась Луара, – Пора бы обратно. Сегодня у нас будет аншлаг, пришли корабли со всех уголков Экзопансэры, дабы застать праздник Ночи Большой луны.

– И то верно.

Русалки думали уже уплывать, как вдруг с китобойных кораблей раздались крики. Из воды появился морской змей и, обвив корпус судна, сломал его пополам. Команда второго корабля пыталась метать в него гарпуны, стрелять из ружей и фальконетов, но тщетно, ибо змей скрылся под водой, а затем выпрыгнул из глубины наружу, пробив деревянный корпус насквозь.