Артем заверил его, что с рыбой управится сам, продемонстрировав здоровенный бак из нержавейки для засолки и мешок крупного помола соли. Паша хотел попросить отсыпать ему один пуд, чтобы съесть его вместе с каким-нибудь хорошим человеком, но подумал, что с этим еще успеется. Все лето впереди!

Насчет работы Паша угадал. Бугор разбудил его, они нагнали судно типа «Шестой пятилетки», – сухогруз, похожий на «Волго-Дон», только меньших размеров. То есть, машинное отделение в нем – это не большой ад, а так, средних размеров.

. Рыжий чичако лишь наблюдал, как управляется с индикатором марки такой-то представитель более солидного, вне всякого сомнения, чем его занюханный политех, института инженеров водного транспорта.

– Не ссы, научишься! – хлопнул Паша Рыжего по плечу, сам поражаясь своему панибратству,

– Да пошел ты! – даже опешил от такой наглости счастливый, по мнению Павельева, соперник.

Когда они вернулись на свой катер, Паша сел писать отчет в кают-компании, а этот гад, как обычно, завладел вниманием Марии, но ненадолго. К злорадству Павельева, рыжего корфаковца шуганул бугор, чтобы шел учиться, как оформляется отчет.

Следом за ним в кают-компанию пришла и Мария. Паша сначала обрадовался, потом загрустил. Ведь притащилась-то она за этим ветрогоном!

Пришлось Павельеву разыгрывать из себя педагога, объяснять врагу, как заполняется бланк.

– Вот это ручка, – начал он свою лекцию, – ею пишут. Это бланк…

– Короче, Склифасовский! – не выдержал Корфак.

Мария принесла весть, что на судне намечается торжество. У Веры Никитичны день рождения.

– Это дело я люблю, – потер руки разбитной корфаковец. – Бухнем!

– Тебе бы только бухнуть! – упрекнула его Мария.

«Как вы хорошо знаете друг друга», – ревниво подумал Паша. Разумеется, виду не подал. Не дождутся!

– Надо что-нибудь насчет подарка сообразить, – задумался он вслух.

– Что ты тут придумаешь? – удивился Михаил.

– В том-то и дело, что на берегу любой дурак придумает!

– Хм, – Мария нахмурила свои чудные брови. Пашу, имевшего счастливую возможность смотреть ей в лицо не украдкой, а открыто, вдруг озарило:

– Есть идея! Но, она больше для тебя, Мария. Ты ведь у нас экономист… У Артема, я видел, много цветной проволоки в подсобке. У меня есть шариковый стержень. Сплетем поварихе красивую ручку, чтобы вела записи в книге учета.

– Здорово, – обрадовалась Мария. – Только я плести не умею.

– Я умею. Мы у ножей ручки оплетали в детстве.

– Тогда можно и саму книгу учета красочно оформить, – развила идею капитанская дочка.

– У меня есть толстая тетрадь, на девяносто листов, – вспомнил Михаил.

– Тащи, – распорядился Павельев, как родитель идеи. – А я пойду к Артему за проволокой.

– Я принесу цветные журналы, ножницы и клей, – сказала Мария. – Сделаем красивую тетрадь!

Чтобы не торчать у всех на виду и не спалиться раньше времени с сюрпризом, решили спрятаться в Пашиной каюте. Он сам предложил, зная, что у него порядок. Не к Марии же было в гости напрашиваться! У нее там небось везде развешаны лифчики, трусики и прочие дамские причиндалы, от которых неподготовленный юноша может густо покраснеть и сделаться фетишистом на всю оставшуюся жизнь.

Кропотливое занятие было не для психики Толоконникова, он мешал своими грубыми замечаниями, очевидно, стесняясь того положения, в котором оказался. Такого мачо вынудили розочки из журнала вырезать и наклеивать!

– Курить охота, – заныл грубиян. – Подымлю на пороге.

– Вот эту розочку еще наклей сначала! – повелела девушка.

– М-м-м, – зарычал бойфренд, однако, подчинился.

«Да, все у них слаженно», – отметил Паша, и еще одна иголка вонзилась в его сердце, которых и без того там торчало уже, как на еже!