Глава 4: Шепот из Тьмы и Первый Кошмар

Туман не отпускал их и на следующий день, превратив лес в безмолвное, серое царство призраков. Они шли на восток, подальше от Чернокаменной, подальше от трактов и деревень. Мариус ковылял впереди, уверенно находя одному ему известные тропы, Каэл следовал за ним, неся Лию. Девочка почти всю дорогу спала, или, по крайней мере, притворялась спящей, уткнувшись лицом ему в плечо. После вчерашней стычки она почти не говорила, только вздрагивала от каждого резкого звука. Каэл старался не обращать внимания на это маленькое, теплое тельце, так доверчиво прижавшееся к нему. Он – не нянька. Он – беглец. И убийца. Эти мысли, как назойливые мухи, кружили в голове, не давая покоя.

К вечеру они устроили привал в неглубокой, заросшей папоротником лощине. Мариус развел небольшой, почти бездымный костерок, бормоча что-то себе под нос про сырость и старые кости. Каэл осматривал их временное убежище, проверяя пути отхода. Лия сидела у огня, завернувшись в старый плащ Мариуса, и смотрела на пламя немигающим взглядом.

Именно тогда это и началось.

Сначала она просто начала дрожать, несмотря на тепло костра. Потом ее дыхание стало частым, прерывистым. Когда Каэл дотронулся до ее лба, он был горячим, как раскаленные угли.

– Она горит, – коротко бросил он Мариусу.

Старик встревоженно подошел, откинул волосы со лба девочки.

– Худо, – прокряхтел он. – Вчерашний страх да стылая ночь даром не проходят. А может, и та скверна от культистов ее зацепила…

Лия что-то забормотала во сне, неразборчиво, тревожно. Ее маленькие кулачки сжались. Деревянная птичка, которую она все еще не выпускала из рук, вдруг едва заметно потеплела в руке Каэла, когда он попытался поправить ей плащ. Или ему показалось?

Мариус тем временем внимательно рассматривал шею девочки, куда сполз ворот ее рубашонки. Там, на нежной коже, темнел небольшой знак, похожий на переплетение трех лучей, исходящих из одной точки. Каэл видел его и раньше, но не придавал значения – родимое пятно, не более. Но сейчас, в неровном свете костра, знак будто бы светился изнутри слабым, пульсирующим светом. Едва уловимым, но несомненным.

– Так я и думал, – прошептал Мариус, его лицо стало серьезным, как никогда. – Это не просто родимое пятно, Каэл. Это Метка Хранителя. Древний оберег. И сейчас он… активировался.

– О чем ты, старик? – Каэл нахмурился.

– Эта девочка, Лия… она не так проста, как кажется. Она – потомок древнего рода, тех, кто веками стоял на страже границ между нашим миром и… Тьмой. Той самой Тьмой, которую жаждут призвать твои знакомые из «Багровой Длани» и их куда более могущественные хозяева. Этот знак – их защита и их проклятие. Он оберегает ее, но и делает маяком для тех, кто ищет подобную силу.

Лия снова застонала, ее дыхание стало еще более затрудненным. Слабое свечение метки стало чуть ярче.

– Лорд Мортариус, – имя прозвучало в тишине лощины, как удар грома. Мариус произнес его почти шепотом, но Каэл почувствовал, как по спине пробежал холодок. – Темный Маг, о котором шепчутся только в самых страшных сказках. Он ищет такие Метки. Он ищет таких, как Лия. Чтобы извратить их дар, подчинить себе, использовать как ключ…

– Хватит сказок, дед, – оборвал Каэл. – Ей плохо. Что делать?

– Лихорадка – это реакция Метки на… на что-то. Возможно, на скверну культистов. Возможно, на то, что ее «услышали». Ей нужны травы. Особые. Чтобы укрепить ее дух и помочь Метке справиться. Я знаю одно место… – Мариус замолчал, его взгляд устремился в темноту за пределы их костра. – Но оно пользуется дурной славой. Древнее капище, оскверненное давным-давно. Теперь там – гиблое место, болото и твари, искаженные той самой магией скверны. Но лунный вереск и корень жизни растут только там.