Открыла шкаф и достала малиновое платье со струящейся юбкой, поразившее меня с витрины, когда я обновляла рабочий гардероб. Бархатные туфли к нему в тон с позолоченными высокими шпильками, тонкие чулки в цвет моей кожи и золотистый клатч.

Я очень понравилась себе, когда взглянула в зеркало.

Услышала стук — Женя пришел за мной.

Я открыла дверь, и он застыл, как громом пораженный. Хлопнул глазами и закрыл рот, так и не сказав, что собирался. Потом взял себя в руки и восхищенно произнес:

— Боже… Катюш, ты просто прекрасное видение…

***

Артем

— А при том, что я ненавижу ее! Костя сказал тогда, что единственная девушка, от которой он хотел бы иметь детей — это Катенька! Но он не может себе позволить это, не может сделать ее несчастной! Он привез меня в платную клинику, отвалил денег — и меня сразу вычистили! А ты тут со своими эсэмэсками, сексом по телефону, «скучаю», «хочу», приласкай себя за меня». Меня тошнило от этого!

Она резко осеклась. А я как мазохист, провоцировал продолжить пытку:

— И ты заплатила за операцию.

— О да! Но женщин стерилизуют только старше тридцати пяти лет и при наличии двух здоровых детей! Мне пришлось договариваться врачом напрямую и платить ему!

— И ты платишь ему до сих пор…

— Слава богу, больше нет. Пусть катится к черту со своим шантажом! Я даже рада, что все закончилось. Боже, как я устала…

Она рухнула на колени, сложила вместе руки от локтей вместе, сжала кулаки и уперлась лбом в запястья. А я посмотрел на нее и единственное, чего хотел в эту минуту — пнуть ее так, чтобы улетела отсюда подальше.

Она мне вывернула наизнанку не просто душу, но всю жизнь. Я стиснул зубы и отвернулся, чтобы не поддаться состоянию аффекта, которое гудело в груди, выбрасывая убийственную для рассудка дозу адреналина. Меня трясло внутри от вибрации ярости, и эта дрожь прорывалась наружу. В глаза краснело, начало подташнивать…

… и я дико испугался.

За сына. Что меня сейчас накроет инсульт, и что сделает бывшая уже жена с малышом — одному черту известно. Стоит ей сделать один звонок врачу в роддом — и мальчик просто исчезнет с лица земли. Справка о его смерти уже выписала, а я до сих пор сына не зарегистрировал.

Это мгновенно вернуло мою адекватность. Хотя тело протестовало обрушившейся опустошительной слабостью и крупной дрожью.

Я достал телефон и набрал номер.

— Добрый день, Артем Владимирович, чем обязан? — спросил Лев Константинович, врач из роддома.

— Я хочу все отменить.

— А-а… э-э-э… Не понял вас…

— Я приеду к вам сегодня, мне нужна справка о рождении на мать мальчика и аннулировать все записи о моей жене.

— Вы хотите вернуть сына матери, я правильно понимаю?

— Абсолютно.

— Что ж… Это даже к лучшему. Я, знаете ли, впервые на такую аферу пошел, решил перед пенсией сорвать куш. Вы очень вовремя. Я через неделю как раз собирался улетать из страны к дочери в Германию доживать век. Я все сделаю сегодня же. Приезжайте за справкой. Только деньги я частично…

— Не нужно. Мне нужна справка и все. Чтобы все стало так, как должно было быть.

— Жду вас, Артем Владимирович.

Он завершил звонок. А мне осталось завершить то, что началось. То, что не должно было вообще случиться.

С минуты на минуту должен был приехать риелтор.

— Собирай свои шмотки в отдельные чемоданы, — сказал я жене. — Десять минут тебе на все, и я вызываю тебе такси. Возвращайся в Выселки.

— А может, я сама решу, куда мне возвращаться?! — взревела она и вскочила на ноги, сжав кулаки. — Раскомандовался тут! Сам вали в свои сраные Выселки! Достали они меня! Долбанный колхоз!

— Как хочешь.

— Да уж, как я хочу! А ты покатишься к своей Катеньке воспитывать своего ублюдка! Как же я вас ненавижу… — застонала она бессильно.