Стол ее похож на стол депутата: длинный, полированный, с грязным графином и проводными телефонами. Она сложила руки и удивленно смотрит в монитор. Саня улыбается. Пытается быть непосредственной.

Я с телефона, ничего?

Да пожалуйста. А почему вы смотрите все время в сторону?

У меня рабочий день, я отслеживаю новости.

Вы прям на телевидении сидите?

Мы перешли на дистант.

И нам пришлось. Это такой ужас, учителя не готовы, ваши из программы нам помогли, конечно, настроили компьютеры, провели обучение, но все равно, разве это урок – по компьютеру? Учитель должен видеть класс, контакт должен быть живой, парты, доска, все это совершенно необходимо. Александра Сергеевна, я почему на вас надеюсь, вот я прочитала вашу анкету, Литературный институт, потом имя у вас какое литературное.

Вера Павловна говорит много и ничего по делу. На вопросы про нагрузку и классы отвечает уклончиво.

Звоните мне, уточняйте, я сейчас ничего не знаю, министерство все время меняет планы, навешивает, требует, а мы что. Пишите мне на ватсап после десятого, я отвечу, когда поймаю интернет, в школе интернет плохо ловит, надо чинить, разбираться с этим. Александра, мне нужно отключаться. Подвожу итог: мы с вами шлем друг другу комплимент. Вы согласны?

Согласна.

Мы с вами шлем друг другу комплимент.

Так началась Санина школа.

Поначалу Саня ходит на все совещания Веры Павловны. Она садится за П-образный стол в учительской, достает ручку, блокнот. Вера Павловна садится во главе стола, по правую руку – завуч.

Вера Павловна бьет ладонью по столу, требуя тишины.

Моя эмоция, в том числе словесная, звучит здесь последний раз. Далее вас ждет дисциплинарное взыскание.

Коллеги, взломали «Сетевой город». Что там? Там не просто картинка. Там порнографическая, не при мужчинах будет сказано, фотография.

Коллеги, прислали разнарядку, на этой неделе нам нужно провести конкурс чтецов имени Жукова, тема конкурса: «Права и обязанности гражданина РФ», цель: повышение значимости выборов в глазах молодых избирателей.

На совещаниях Саня не понимает, что происходит, говорит: это такой пиздец, что даже весело. Она смотрит на учителей, ища поддержки, высматривая в их глазах заговорщический смех. Она ждет, что Вера Павловна скажет: вот и пошутили, а теперь перейдем к проблемам образования.

Но все предельно серьезны. Брови насуплены, рты поджаты. Кто-то записывает в тетрадку указания. Нинель Иосифовна ведет протокол. Обсуждают развратные колготки Нечаевой, длинные волосы Романова, учительниц в брюках. На повестке дня введение школьной формы. Она вроде как есть, но пока в рекомендательном режиме.

Режим должен быть обязательным! Уважаемые педагоги, мы ответственны за нравственный облик наших детей. Встречают по одежке.

На столе мелкая крошка от ластика, кто-то стирал и оставил. Саня смахивает. Это все смахивает на утопию. На стене доска объявлений. Информация. Приказы. Расписание. Внутришкольный контроль. Контроль пишется красным. Расписание – от руки.

Вера Павловна пришла со стопкой книг, они у нее под рукой. Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Чехов. В такой последовательности. Она разложила их по старшинству. Вера Павловна – учитель русского языка и литературы. Русской литературе свойственно мировоззрение параноика, читала Саня, параноик видит узоры там, где их нет. Школе свойственно сознание эпилептоида. Эпилептоиду нужно показывать силу силой, нужны инструкции для инструкций.

Иногда Вера Павловна подходит к Сане и улыбается: как ваши уроки, дорогой учитель, почему вы не приходите ко мне, чтобы поделиться успехами или неудачами, я всегда вам рада, выслушаю, посоветую, чаю попьем, а можем и поболтать по-нашему, по-бабьи.