Да что мелочиться? Кроманьонцы обязаны именем французской пещере. Антропология сравнивает останки из разных эпох и континентов именно с европейским эталоном. Вот бремя белого человека, которое он вынужден нести, усиливая и закрепляя свое естественное право на доминирование. А стоящие ступенькой ниже должны это с благодарностью принимать.

Подробности о той цивилизации, свет которой несли колонизаторы, будут позже. А пока констатируем: ширма глобального проекта осталась достаточно прозрачной. Четкое ядро из первосортных стран – и группа развивающихся. Где самим названием вроде заявлено, что ситуация – временная.

Сокращение качественного отставания перевело обстановку из неприемлемой в просто несправедливую. И на этом ее зафиксировало. В то время как баланс экономик и смена демографии четко показывали, что правила пора корректировать, прогресс большого Юга предпочли не заметить. Тем самым метрополии своими руками прочертили линию следующего конфликта.

За тем, что деглобализация начинается именно сейчас, не стоят конкретные стратегии или персоналии. Просто пик пятого технологического уклада, по всем признакам, был достигнут в 2010-е годы. Если все предыдущие смены сопровождались войнами, что делает эту исключением?

Шестой уклад в общих чертах уже можно представить: роботы, аддитивные, био- и нанотехнологии, квантовые компьютеры, метаматериалы и прочее. В теории, их массовое внедрение ведет к уходу от физической работы к долгой и благоустроенной жизни на самой вершине пирамиды Маслоу. Только совпадение с демонтажом глобальной модели ведет к совсем не метафорическому девятому валу.

Воплощенный капитал

Почему именно Европа первой пришла к мировому господству? Можно взять за точку отсчета переход к системной науке, который породил не просто Ньютонов и Коперников, но и прикладных изобретателей, запустивших цикл технологической цивилизации, которая не могла не стать доминирующей силой.

Закономерное возражение: порох и бумагу изобрели задолго до европейцев, а цифрами до сих пор пользуемся арабскими. Но сопутствующего прогресса там не произошло, так в чём разница? Всё просто: переход от неспешного натурального хозяйства к индустриальной машине требует отдельного топлива. Которое нашлось именно в Европе: им стал массовый, доступный капитал.

Ростовщичество не было чем-то новым, оно известно с библейских времен. Европейским ноу-хау стала выдача ссуд как легальная услуга. Эволюция от сидящих на сундуках рыночных менял к организованному кредиту, деловым инвестициям, финансовым институтам, переводам между странами и выпуску обеспеченных серебром банкнот – этого оказалось достаточно.

Концентрация и перенаправление денег вначале через банковский, а затем и акционерный формат на двоих оплатили весь прогресс, последующую экспансию, а затем и переход к современному глобальному миру.

Чтобы дать представление об издержках от слияния тысяч этносов, культур, крупных государств и самобытных сообществ в единую техногенную цивилизацию, понадобится хорошая аллегория. Вполне подойдет легенда о царе Сизифе.

Как известно, за свои грехи Сизиф в посмертии был обречен античными богами на вечный подъем валуна вверх по склону горы. Рано или поздно природа брала свое: уклон, гравитация, круглый камень – все естественные законы работают на то, чтобы тот сорвался.

Только однажды, не внявшие поучительному доводу о бесполезности сопротивления, на склон пришли плотники. И быстро соорудили деревянные подпорки. Камень прочно встал. Нет, его закрепили не на самой вершине. Но всё равно гораздо выше места, где ему спокойно бы лежалось.