— Ты о чём? — Ян упирается локтями в колени и смотрит на меня фирменным тяжеловесным взглядом.

— Папой быть не передумал? — уточняю, а внутри всё переворачивается.

— Тебе тоже бывает нелегко, но ты не передумала быть Машиной мамой. Почему я должен?

Он намеренно пропускает слова «приёмная мать» и «родной отец». Мне не показалось, нет. Ян расставил акценты так, что ошибки быть не может.

— Так… — выдыхаю и, поджав губы, смотрю на дикаря. — Ты уходить собираешься?

— Нет.

Чёрт бы тебя побрал, папаша! Внутри у меня эмоциональный взрыв, но внешне я сохраняю невозмутимость. По крайней мере, хочется в это верить. Вторую ночь он крадёт у меня право на законный сон. Долго я протяну в таком режиме, интересно?

— Я бы хотела выспаться, — кулаки сами собой сжимаются, челюсти тоже. — Если ты не против, — цежу.

— Не против, — Ян пожимает плечами и встаёт с кресла. — Спи. Кто мешает?

Он аккуратно берёт дочь на руки, несёт к кроватке, укладывает, а я смотрю на это и не нахожу приличных слов. Наглость — второе счастье, но кого-то здесь пора поставить на место.

— Я поняла, почему ты к нам ходишь, — щурюсь, смотрю на дикаря и, наверное, испытываю страх, но это сейчас неважно.

— Почему? — он надменно ухмыляется.

— Говорят, тебе вместо дома вагончик старый выделили…

— Балок, — поправляет меня дикарь. — И что?

— В доме ночевать приятнее, чем в дырявом балке, — скрещиваю руки на груди. — Желаете хорошенько выспаться на удобном диване? — ёрничаю. — А с утра что предпочитаете — чай или кофе? Завтрак в постель подать или на стол накрыть? — меня несёт.

— Ты казалась умной бабой, — дикий папочка цокает и качает головой. — Не разочаровывай меня, Лера. Лучше сумки пойди разбери.

— Какие сумки? — опешив, гляжу на Яна.

А он взглядом показывает — в кухне.

И действительно офигительно! На столе пачек десять каши, которую я просила купить. Зачем столько?! Неясно. Машенька этой кашей не питается, я использую её только в качестве «успокоительного».

Стоп-стоп, речь шла про сумки. Опускаю взгляд и смотрю на два объёмных пакета с логотипом известного магазина. Ревизия показывает, что в них банки с фруктовым пюре, соки в маленьких пачках, подгузники, девчачья одежда и игрушки. Я опытный покупатель и могу с уверенностью заявить — тут добра тысяч на пятнадцать.

Ян с ума сошёл? Или пытается свести с ума меня? Оборотень какой-то… Одна его ипостась — грубый, хамоватый дикарь, а другая — заботливый отец и моралист.

— Помочь? — гордый собой дикий папочка заходит в кухню.

— Спасибо, конечно, — я дую щёки, — но не стоило так тратиться.

— Сам решу, — обрубает Ян.

Разговор снова зашёл в тупик. Наверное, дикарь ожидал, что я останусь в восторге от широкого жеста, а мне неловко. Он старался — понимаю, и дочка утром обязательно оценит — особенно новые игрушки, а я лучше промолчу. С Глебом мне пришлось пройти огонь, воду и медные трубы, чтобы отчитаться за купленное для дочери, а тут почти чужой мужик тратит на Машу немаленькие деньги. Я просто не знаю, как вести себя в такой ситуации.

***

Сегодня ночью оборота у дочки снова не случилось. Это значит, что дежурства я продолжу. У меня для вас плохие новости, Валерия — хмыкнув, смотрю на красивую спящую девушку.

Лера не выдержала вторую бессонную ночь подряд и вырубилась часа в три. Но прежде для спокойствия придвинула кровать с Машей к дивану и просунула руку между прутьями. А я в кресле ютился. Если это, по мнению Леры, лучше, чем растянуться на полке в балке, то мне добавить нечего. Придумала же.

Встаю, разминаю затёкшие мышцы и, натянув толстовку, выхожу из дома. Сегодняшнее утро мать и дочь проведут без меня. Есть дела, которые откладывать не стоит.