Дикарка в академии драконьих всадников Алана Алдар, Мию Логинова

Правило 25: Что чувствует дракон – то чувствует всадник. “Основы связи человека и дракона”

С тех пор как мне удалось приручить дракона, я боялась, что это случится.

– Келс, он же её сейчас… того! – Разинув рот, Роб с нескрываемым азартом наблюдал за брачным танцем двух крылатых ящеров. Одной из них была моя Бригс, а вторым… я прищурилась, наблюдая за хищными, рваными движениями громадного, чёрного дракона. Ну и необъятная махина! Хаос меня поглоти, если на нём не седло всадника!

– Откуда он взялся вообще?! М-м-м… – возмущение перешло в сдавленный стон. Я от неожиданности даже за дерево схватилась, низ живота свело судорогой томительного желания. С силой зажмурившись, я попыталась выровнять дыхание и заблокировать нашу связь с Бригс.

– О, он уже… – продолжал радостно комментировать Роб, сын нашего конюха и мой лучший друг. – Ого…

Что там такого “огошного” смотреть было не нужно. Я чувствовала, пусть и обрывочно, отголосками, стыдной пульсацией между плотно стиснутых ног и чужими, не моими, но от этого не менее яркими ощущениями. Я впервые пыталась разорвать со своей драконицей связь. Выходило отвратительно. А ведь отец предупреждал, что мы слишком ментально близки и когда-нибудь это сыграет со мной злую шутку! Вариант того, что спариваться к ней прилетит дракон из Тейрана была равна нулю, диких она отгоняла… и я лишь фыркала, что Бригс слишком переборчивая, а в полёте и охоте чересчур аккуратна, поэтому не позволит себя ранить, чтоб я ощутила агонию боли, а оно вот чего… прилетело… оттуда, откуда не ждали! Прислонившись к стволу дерева, я тяжело задышала, послабляя шнуровку блузы на груди. Кожа горела, хотелось раздеться до гола и… не знаю чего еще… вернее, знаю и от этого становилось еще более не по себе.

– Келс, смотри… они к скалам летят, неужели Бригс приняла пару… – наконец-то Роберт перестал наблюдать за драконами и развернулся ко мне, продолжая тыкать пальцем в небо. – Эй, что с тобой? У тебя глаза… страшные, звериные и зрачок… и… что ты делаешь?!

– А на что похоже?! – зарычала я, сползая по стволу дерева. – Мне надо… – слова застряли в горле, взор устремился к лесу. – Он идёт, – с придыханием выдавила я, резво поднимаясь. Глаза прилипли к окраине лесной чащи.

– К-кто? – Роб, сложив козырьком ладони над глазами, тоже попытался хоть что-то разглядеть. – Не вижу никого.

– Всадник, – не отрывая взгляд, ответила я.

– Того самого дракона, что сейчас покрывает Бригс? Быть не может. Они на земли Тахеи не ходоки. Хотя и их драконы сюда раньше не залетали…

– Вот именно, а этого нелёгкая принесла!

Во мне горел дикий, животный огонь. Как Бригс в небе, мне хотелось одного – станцевать с драконьим всадником здесь, на земле. Почувствовать его руки на своём теле, увидеть… Колючий, острый взгляд. Даже не рассмотрев лица незнакомца, я в полной мере ощутила, как он прошёлся им по моему телу, заставляя дрожать в предвкушении! Он меня разглядывал!

– Я… сейчас, – выдала сдавленно Роберту. – Не ходи за мной! – Ноги сами понесли к всаднику навстречу, а слияние драконов, победный рык его самца и вовсе творили нечто невообразимое!

Короткая стрижка, рубленные высокие скулы, по которым отчётливо ходили желваки, не тёплые совсем, чёрные, с затопленной мраком радужкой глаза, лёгкая щетина и красивые, с чётким контуром губы.

Незнакомец следил за моими торопливыми шагами, и на мгновение даже показалось, что вот-вот готов сорваться навстречу, но нет. Всадник шёл, не меняя темпа, плотно сжав кулаки. Продолжал бороться.

Я же… врезалась в него со всей силы, руки обвили шею, ладони прошлись по коротко стриженому ёжику волос на затылке, а губы… ох, губы вжались в его. Язык нетерпеливо, дразняще обвёл нижнюю, зубы тут же куснули и я втянула её в себя, заставляя незнакомца сдаться. Его руки стальными обручами легли на мои бёдра, с силой притянули ближе, высекая из меня довольный подчинённый стон, точно такой, как рык моей Бригс на скалах!

Хаос меня раздери, я же никогда! Никогда до этого не целовалась даже! А тут веду себя словно распутная девка! Мысль вяло проскользнула на задворках хмельного сознания, но когда язык всадника скользнул в рот, сплёлся с моим, точно так же, как совсем недавно сплелись в древнем танце единения наши драконы, я вообще перестала о чём-либо думать.

– Эм, я, конечно, извиняюсь, – прокашлявшись, Роберт нарушил магию момента и, нагло обвив мою талию своими лапищами, буквально оторвал от всадника. Продолжая удерживать меня на весу, он строго произнёс: – Келси, ты будешь об этом жалеть, поверь. Продержись совсем чуть-чуть, а потом мы найдём тебе артефакт-блокиратор. – Друг повернулся к всаднику, – Простите, эрр, наша госпожа немного не в своём уме. Она не хотела вас оскорбить, дискредитировать или поставить в положение, в котором вам пришлось бы взять на себя ответственность.

– Не в своём уме? – ошалело произнёс всадник, вычленив, естественно, главное.

– Да, – кивнул Роб, задвигая меня себе за спину. – Полоумная она. С детства.

И ведь не соврал. Это чистая правда. Для большей части королевства так точно.

Койты – бракованная ветвь монархической династии Варден. Нас именно потому и сослали на задворки королевства, вместо столичной психиатрической лечебницы. Чтоб глаза не мозолили ни королю, ни аристократии, ни охочим на скандалы сплетникам. Для всех мы – мертвы. Нас не существует… вернее, не существовало. Пока дракон всадника не нашёл Бригс.

– Внешне похоже, конечно. – Лениво протянул незнакомец, хмуро оценивая, как Роб переплёл свои пальцы с моими. – Я бы даже поверил, но… дракон никогда бы не соединился с ментально нездоровым человеком. Вы лжёте, тарнас.

Тео

Услышав пренебрежительное “тарнас”, девка выскочила из-за спины своего защитника. Глаза дикие, звериные, зрачок сузился, как будто драконий. Руки сжаты в кулаки, дрожат. Маленькие, изящные и не натруженные тяжёлой работой.

Неужели кинется на меня с кулаками? На всадника? При свидетелях?

Правда, что ли, безумная? Да не может быть! Здоровый зверь умалишённого скорее в клочья раздерёт, чем подпустит к своему сознанию.

Обе они неполноценные, что ли? И девка, и драконица?

Довольный рык Рурха шёл по телу вибрацией. Выругавшись, я, наконец, выдворил сознание зверя из своей головы. Его желания всё ещё бурлили в наполненной магией крови, но без прямой подпитки утихали, вернув мне контроль над чувствами и реакциями тела.

Ровное дыхание.

Трезвость мысли.

Больше никаких воспоминаний о том, как наглый, горячий язык таранит мой рот. Меня-то эта дикарка не интересовала. Тощая, щуплая, как некормленая курица. Глазищи на половину лица. Безумные. Видимо, никак не справится с драконицей.

Убил бы! И её, и эту тварь крылатую!

Я подошёл ближе, игнорируя длинного оборванца рядом с моей новой проблемой. Замер напротив, глядя в глаза. Мелкие вкрапления голубизны в серой радужке делали их похожими на кристаллы Суу. Красивые, бестолковые и непредсказуемые. Я медленно поймал пальцами гладкий, чёрный локон не вплетённый в косу, а заправленный за ухо. Девчонка хватанула воздух, облизнув губы. Я склонился чуть ниже. Глаза её стали ещё шире. Чёрный зрачок теперь напоминал пропасть.

Поверила, что я тоже ещё в связке с Рурхом и покрою ее прямо тут, как корову в гон? Размечталась, дурочка…

– Так бездарно контролируешь связь или у тебя тоже течка, как у твоей ящерицы? – Как только насмешка жарким дыханием коснулась ее уже открытых в приветствии губ, смысл явно дошёл и до мозга (удивительное дело, он всё же есть?). Дикарка сморгнула, и синие брызги в радужке вспыхнули золотом злости, меняя цвет.

Когда дракон и Всадник соединяют сознание, цвет глаз человека меняется на цвет его зверя. Побочный эффект магии стихий. Значит, ящерица у неё голубая с золотом. Водница? Воздушница? На глаз не определишь ведь.

Я отошёл на шаг назад и рассмеялся, наслаждаясь бешенством в золотистом теперь зрачке. Не нравится, да? А мне как всё это не нравится! Ты, жаба твоя чешуйчатая, и то, что пять лет учёбы могут пойти дракону под хвост!

– Эрре, хочу заметить… – кем бы ни был этот слуга, лезть в НАШИ дела ему не по статусу, так что я тут же поднял ладонь, заставив придержать его не ценное замечание за пазухой перелатанной сотню раз куртки.

– Вашими желаниями я не интересовался, тарнас, – оборванец сжал кулаки и скрипнул зубами, но сделать мне ничего не мог. Нападение на Всадника карается казнью. На месте. Оскорбление – лишением языка.

– Она на всех мужиков так вешается? Или только мне не повезло?

Девка аж крякнула от злости:

– Да как ты смеешь! – легко остановив её выпад, схватил обтянутое кожей куртки плечо. Послышался скрип поношенной ткани и хруст костей. Я поморщился. Обычно с женщинами я так себя не веду. Но раз уж у этой Дикарки есть дракон, то она не женщина, а всадница. Получается, имею право не церемониться.

– Можем поступить просто. Ты отказываешься от связи со своей безродной ящерицей и мы трое исчезнем из этого захолустья сразу же. Ещё успеешь покувыркаться со своим конюхом на сеновале, пока течешь. Все будут довольны.

– Роб, не того ты полоумным назвал, – фыркнула она, вскинув голову. – Ввалился на НАШИ земли, пробираясь сквозь лес, как преступник, а не эрре. Позволяет себе распускать руки на герцогскую дочь, сыпет оскорблениями, как селяне зерно на посевной… Если этому обучают в Академии всадников, что даже местный конюх воспитаннее, то мы можем предложить ответную сделку. Пусть сам отказывается от связи со своим драконом, очевидно, что тому лучше здесь. Бедный, теперь понятно, почему он, бросив всё, – она презрительно оглядела меня с ног до головы, – улетел.