Диффузия миров Валентин Беляков

© Валентин Беляков, 2020

ISBN 978-5-0050-5148-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бросив последний взгляд на сиротливый холмик из свежей размокшей земли, я развернулась и побрела прочь. Как только я вышла из-под поредевшей кроны дерева, сизая дождевая пелена окончательно окутала меня, мокрыми струйками пробираясь под одежду и делая волосы похожими на полусгнившие водоросли. По дороге домой я зашла в супермаркет, чтобы купить пол-литровую бутылку дешёвого виски по акции. Немногочисленные покупатели покосились на меня с нескрываемым неодобрением. Оно и не мудрено – видок у меня был ещё тот. Но мне, если честно, было до лампочки

У подъезда я встретила соседа. Он был по-прежнему пьян, но его опухшая физиономия выглядела слегка виноватой.

– Ты это… Прости что ль. Кто ж знал, что он на дорогу выскочит?..

– Вы имеете в виду, кто же знал, что Вы на полной скорости въедете на тротуар?! – вскинулась я.

– Ну ладно тебе… Сколько он стоил то? Вот… Того… Мне же не жалко… – он попытался всучить мне скомканные купюры. Я крепче сжала черенок лопаты. Почему считается особо тяжким преступлением раскроить череп подобному отрепью, но никому и в голову не придёт судить убийцу ни в чём не повинного кота?! Брезгливо отвернувшись, я поспешно скрылась в мерзко пахнущем подъезде.

Придя домой, я не разуваясь прошлёпала в спальню, оставляя на линолеуме грязные следы, рухнула на кровать и несколько минут сидела в полной прострации. «Чёрт, надо покормить Морти!» – пронеслось в голове. Я даже привстала с кровати. « А, ну да… Чёрт!»

Оцепенение наконец спало. Но лишь затем, чтобы уступить место истерике. Я уж и не помню, когда так рыдала в последний раз. Когда меня отпустило, было уже совсем темно. Я обнаружила себя сидящей на подоконнике, свесив ноги на улицу. Рядом – почти пустая бутылка. Разумеется, спрыгивать я не собиралась (это было тем более нецелесообразно потому, что жила я на третьем этаже). Правый рукав был испачкан кровью. Приподняв его, я обнаружила на запястье порезы. Кто бы сомневался. И на кота теперь не спишешь. Легонько отбивая ногой ритм по наружной стене дома, я подпевала дурным голосом самым унылым песням из своего плейлиста. Чёрт, ну просто тупая сопливая школьница, даром что скоро тридцать. Я полезла за телефоном, намереваясь посмотреть сколько времени. Долго пыталась поймать в фокус расплывающиеся цифры, пока намокший под дождём гаджет не выскользнул из дрожащих пальцев. Ну почему все – люди как люди, а я настолько убога?..

Делать нечего. Я неуклюже слезла с подоконника, напялила первую попавшуюся толстовку и, пошатываясь и периодически придерживаясь за стену поплелась на улицу. последний фонарь шпана разбила ещё в позапрошлом году, и на улице было темно, хоть глаз выколи. По забавному стечению обстоятельств, весьма характерному для моей жизни, телефон упал в густые заросли шиповника. Беспощадно царапая и без того не совсем целые руки, я стала шарить по мокрым колючим кустам, отчаянно ругаясь и всхлипывая.

В момент, когда я уже собралась уходить, телефон сунули мне прямо под нос. Я распрямилась, чуть не упав от резкого движения, и прищурилась, пытаясь разглядеть внезапного благодетеля. Передо мной стоял абсолютно лысый подросток (точнее возраст определить не получилось бы при всём желании), не намного выше меня ростом, одетый в свободные измазанные грязью штаны до колен, кажется, серые (в темноте и не различить), и такую же футболку. «Не слишком ли легко для такой погодки?» – пронеслось в моей затуманенной голове.

– Мм? – костлявая рука настойчиво протягивала мне смартфон. Глаза на туго обтянутом бледной кожей лице выглядели бездонными чёрными провалами.

– Эээ… Спасибо, – промямлила я. Взяла телефон, положила в карман и нетвёрдой походкой направилась к двери. Уже в дверях я обернулась. Парень сел на плешивый газон на том же месте, где стоял, и съёжился, уткнувшись головой в колени. Если бы мой здравый смысл можно было объективно измерить, по многим причинам, в тот момент его уровень достиг бы рекордно низкой отметки. Возможно, именно поэтому я осторожно окликнула это странное создание ночи.

Он вздрогнул и вскочил, решив должно быть, что его прогоняют. Но я приоткрыла входную дверь приглашающим жестом, и он после едва заметного колебания подошёл ко мне.

Мы в полном молчании миновали шесть лестничных пролётов (лифт в доме пришёл в негодность даже раньше, чем уличное освещение), а затем вошли в моё убогое жилище. По пути я проверила, как телефон пережил падение. К счастью он продолжал работать. Правда в правом углу экрана появилась большая трещина, но она всего лишь одна из многих. Всё-таки он уже не молод. Чем-то мы с ним похожи…

– Добро пожаловать. Чувствуй себя как дома, – устало проговорила я. Ответом мне было молчание.

– Замёрз?

Тишина. Я посмотрела ему в лицо. В жёлтоватом свете лампы оно казалось ещё бледнее. В глаза сразу бросалось полное отсутствие бровей и ресниц. Но никакого страха или отвращения лицо не вызывало. Может впечатление сглаживали вполне вменяемые тёмно-серые глаза и слегка оттопыренные уши. А может немалое количество алкоголя в моей крови. Как бы то ни было, моя попытка завести светскую беседу ни к чему не привела.

– Чаю хочешь?

– Мм?

– Я спрашиваю, будешь чай?

– Т- Тшай?.. – попытался повторить странный парень.

– Почти, – может он иностранец?.. Или просто слабоумный?.. Возможно под какими-то препаратами, хотя зрачки вроде не расширены. Впрочем, мне было наплевать. Я заварила пакетик Эрл Грея на две кружки и достала с кухонной полки пакет, где со среды осталось немного подсохших пряников. Мы сели за узкий стол, кое-как втиснутый между холодильником и плитой, и задумчиво выпили по две кружки чая каждый.

– Ну что, баиньки? – миролюбиво спросила я. Меня уже совсем развезло, – а то небось скоро светать начнёт. Ты уж прости, кровать у меня одна, даже матраса запасного нет. Утро вечера мудренее.

Продолжая бормотать заплетающимся языком подобную бессмыслицу, я принесла в кухню зимнее одеяло, подушку и расстелила прямо на полу. Затем бросила в молчаливого отрока носками и шортами, которые пару лет назад позаимствовала у брата для работы в огороде, да так и не вернула, и отправила юношу в ванную, дабы переоделся немедля. Ибо негоже спать в мокрой одежде, тем более после того как чёрт знает сколько провёл на улице в середине ноября.

– С-спокойной нооочи… – выдавила я уже сквозь сон, расплывчато видя, как он укладывается спать. Это моё последнее воспоминание. Ума не приложу, как я добралась до постели.

Проклятье. Давненько мне не было так плохо. Прямо-таки кюхельбекерно! Череп был словно набит раскалёнными иглами. И ужасно хотелось блевать. Но экспедиция до ванной комнаты была бы невыполнимой задачей. Я нащупала на полке у изголовья бутылку минералки и возблагодарила судьбу. В мыслях теснились обрывки воспоминаний о вчерашнем сплине и сумасбродном сне про лысого мальчика. Может это Морти приходил со мной попрощаться? В конце концов, его я тоже подобрала на улице. Но размышлять об этом не хотелось. Да и вообще любой мыслительный процесс причинял невыносимую боль.

Промаявшись пару часов, я наконец нашла в себе силы встать с кровати и добраться до ванной. Там я хорошенько прочистила желудок, почистила зубы, умылась и приняла прохладный душ. Затем на минуту вернулась в комнату, чтобы переодеться в домашнюю одежду (она же пижама). Осталось дойти до аптечки в кухне, закинуться аспирином, и можно с чистой совестью идти досыпать. Всё-таки суббота – сроки не поджимают.

Зайдя на кухню, я первым делом увидела кокон из объёмистого зимнего одеяла. В нём, свернувшись калачиком, спал бледнокожий абсолютно лысый подросток.

Так. Спокойно. Ещё спокойнее. Ну вот, более-менее. Это не было бредом или сном. Я встретила странного парня, который к тому же не может говорить и притащила его в дом. Что ж, сделанного не воротишь. Если что, я могу просто выгнать его. Надеюсь… Я аккуратно пробралась к аптечке и приняла сразу три таблетки аспирина. Оттягивать решающий момент дальше было бы бессмысленно. Поэтому я наклонилась и осторожно коснулась его плеча. Он открыл глаза мгновенно, будто и не спал. Может и правда не спал, кто его знает? Проснулся сразу как я пришла, но просто не показывал виду. Наблюдал, оценивал обстановку…

– Всё в порядке, я тебе вреда не причиню, – сказала я успокаивающим тоном. Он заметно расслабился, но нельзя было быть уверенным, что его убедило: смысл слов или же просто интонация.

– Ты меня понимаешь?

В глазах внимательность и желание установить коммуникацию, но не более. Тонкие губы приоткрылись, и парень произнёс несколько слов на непонятном мне языке. Я конечно не лингвист, и моё мнение здесь не слишком компетентно, но навскидку я не смогла отнести его слова ни к одному языку, слышанному мной ранее.

– Я – Дороти, а тебя как зовут? – спросила я, сопровождая слова соответствующими жестами. Мальчик подумал секунду, затем, показав на себя, произнёс какую-то длинную фразу, по интонации похожую на диктовку телефонного номера. Опять же – я не лингвист, но мне показалось, что это скорее числительные, чем имена собственные. Номер вместо имени? «Всё страньше и страньше!»