Родоначальник древнегреческой философии Фалес (625—547 до н. э.),живший в городе Милет, видимо, пытаясь объяснить обычные вещи (например, появление тучи, дождя, грязи и обратного превращения в сухую землю), постоянно натыкался на противоречия. Если вода из воды, а воздух из воздуха, земля из земли [заметьте – это современное объяснение], то как туча и дождь оказались в небе – там же только воздух? Если туча и дождь появились из небытия, а потом вода вернулась в небытие (это было очевидно – видно очами), то это невозможно: небытие – это ничто, а ничто не бывает, по определению.
Тогда Фалес предположил, что вода уже была в небе, но в другом виде, и она не исчезла, а приняла другой вид. Отсюда он делает вывод, что всё есть вода, но вода разная: воздух – разряжённая вода, земля – сгущённая вода. Значит, сгущение и разряжение воды образует все вещи, и они отличаются только разной степенью сгущения. Разряжение и сгущение воды для Фалеса становится аксиомой, и он логически объясняет все происходящие изменения. Он не создавал новую логику, он просто мыслил логически.
Но Фалес не сказал, что же заставляет воду разряжаться и сгущаться. На этот вопрос ответил Анаксимен (585—525 до н. э.). Логика подсказывала, что должен быть какой-то двигатель. Можно было бы объяснить волей богов, но «любителей мудрости» [слово «философ» с греческого переводится как «любитель мудрости» – так назвал себя Пифагор (570—495 до н. э.)] такое объяснение уже не устраивало. Анаксимен сгущение и разряжение объяснил дыханием мира. А дальше по правилам формальной логики следует вывод: так как дышать можно только воздухом, то он и является первоначалом, его разряжение и сгущение образует все вещи в мире.
Но если источник изменений – внешний, то как объяснить вмешательство человека? Не может же человек управлять дыханием мира! То есть учение Анаксимена противоречило фактам. Гераклит (530—470 до н. э.) решил эту проблему, предложив новую аксиому: причиной всех изменений является подвижное первоначало – огонь. Он горит сам, ему не требуется внешний двигатель. Дальше Гераклит, не нарушая правила формальной логики и не противореча фактам, отвечает на появляющиеся вопросы.
Если мир – огонь, то почему он вечный и, если вечный, то почему не сгорел? Гераклит объясняет: если бы огонь остановился, он бы вновь не начался, значит мир существует вечно. Мир не сгорел, потому что все процессы переходят в свою противоположность. То есть нагрелось – остывает, остыло – нагревается. Как видим, заявление Гераклита о переходе в противоположности – это новая аксиома в рамках формальной логики, чтобы не нарушать её правил.
Если всё постоянно изменяется, то почему мы видим, что некоторые вещи не изменяется? Ответ Гераклита: все изменения происходят мерами [порциями], у разных вещей разные меры. То, что кажется неизменным, со временем изменится и умрёт. Здесь Гераклит тоже не противоречит правилам формальной логики.
Почему в этой изменчивости нет хаоса? Гераклит отвечает: миром правит Логос, ему подчиняются даже боги. Это новая аксиома Гераклита. У него логос – это и порядок, и судьба, и мировой разум, и правитель. [Сегодня под логосом можно понимать то, что мы называем законами природы.]
А вот дальше произошло то, за что Гераклита так ценил Гегель (1770—1831) [он заявил, что нет ни одного положения Гераклита, которое он не взял бы в свою философию]. В качестве аксиомы Гераклит использует уже своё учение о переходе противоположностей друг в друга: «Одно и то же в нас – живое и мертвое, бодрствующее и спящее, молодое и старое, ибо эти [противоположности], переменившись, суть те, а вновь переменившиеся суть эти», «целое нецело, согласное несогласно, гармоничное негармонично; и все вещи едины и из единого все вещи… Бессмертные смертны, смертные бессмертны, одни живут за счет смерти других, за счет жизни других умирают». Эти выводы он делает, не нарушая правил формальной логики, но получилось объяснение мира, которое после назовут диалектическим. А люди, привыкшие мыслить без этой аксиомы, не понимали Гераклита, поэтому он получил прозвище «Тёмный».