Да только мне давно уже это не нужно. Правильно он заметил, я уже взрослый мальчик.

– Как неожиданно, – выдавил я из себя, безотчётно комкая попавшую под руку салфетку.

– Понимаю, поздновато я спохватился. Но лучше поздно, чем никогда, так ведь? – смотрел на меня Илларионов со старческой ухмылкой.

А мне хотелось просто подняться и уйти.

Как-то вдруг разом всколыхнулись все самые отвратительные воспоминания из моего детства.

Как меня долбили в детском доме все кому не лень. Потому что я был самым мелким и дохлым в группе. А дохлых у нас не любили. Особенно тех, кто при этом ещё и не желал прогибаться.

Один раз вообще чуть не убили. Повезло, двое старших ребят вмешались. А потом и драться научили. Костя Майский и Олег Туманов. Мы с ними, кстати, до сих пор дружим. Даже несмотря на то, что взгляды на жизнь у нас полярно разные.

Я тогда до последнего верил, что однажды отец одумается и заберёт меня. Знал, что мать не сможет – она умерла при родах.

И вот он, мой отец – жив и здоров. То есть, кажется, уже не совсем здоров, но всё же жив. Большой, уважаемый человек. Вспомнил, наконец, обо мне.

– А ещё у тебя сестра есть. Примерно твоего возраста. Я вас позже познакомлю, – поделился он доверительным тоном, будто эта новость должна меня обрадовать.

– У меня нет сестры, – сухо ответил я, доставая из кармана пиджака портмоне. Зная, куда еду, заранее позаботился о том, чтобы снять наличные. Как чувствовал, что пригодятся. – И мой отец умер. А ты мне никто.

Отсчитал несколько купюр, бросил на стол и поднялся со стула.

– Илья, подожди! – напрягся старик, и я заметил, что его руки задрожали.

Я подошёл к нему, опёрся рукой на стол, нависая над ним. И заметил боковым зрением, как подорвался со своего места телохранитель. Но поняв, что никакой угрозы его боссу я не несу, так и замер неподвижной горой поблизости.

– Где ты был, отец, когда я был маленький? – поинтересовался я у Илларионова, глядя в его почти прозрачные глаза. – Думаешь, я не знаю, что это ты сдал меня в детдом?

– Илья, я был молод и глуп, – промямлил он. – Некоторые вещи начинаешь понимать только с возрастом…

– Ну что ж, а сейчас я молод и глуп. И ты мне старый и немощный тоже не нужен.

Старик весь покраснел.

– Я ведь не навязываюсь тебе, а только искупить свой грех хочу, сынок.

– Да пошёл ты. Папа.

Оттолкнулся от стола и отправился к выходу из ресторана.

19. 19. Врагу не пожелаю

Маша

– Маш, мне нужно метнуться на пару дней в Питер, – разбудив меня ни свет ни заря, со скорбным видом сообщила Вера. – Наши ключевые партнёры вздумали к конкурентам переметнуться, это почти вопрос жизни и смерти. Я бы ни за что не поехала, не будь это очень важно.

– Конечно, езжай, Вер, если нужно, – зевнув, сонно пробормотала я, глядя на сидящую на краю моей постели тётю. – Ещё не хватало, чтобы из-за меня у тебя возникли проблемы на работе.

Вера поправила моё одеяло и осуждающе покачала головой.

– Ты слишком добрая, Маша. Нельзя быть такой.

– Да в чём тут доброта? – искренне удивилась я. – Я и сама на твоём месте поехала бы, не раздумывая, это же не прихоть какая-то, а работа. А я уже не маленький ребёнок, чтобы со мной нянчится. Вполне могу пару дней одна пожить.

– Ну ты же моя гостья, – огорчённо вздохнула Вера. А потом прищурилась на секунду и вдруг воодушевленно предложила: – Слушай, а может быть, ты со мной поедешь? Сейчас, конечно, не самое лучшее время года для знакомства с Питером, но с другой стороны, этот город всегда прекрасен. Даже когда там отвратительная погода.

– Ой нет, – тут же запротестовала я, откидывая одеяло и садясь на постели. – Мне не хочется никуда ехать, да и тебе там будет не до меня. Я лучше здесь останусь, если ты не против, конечно.