Это ему снилось или он думал, что он уже это видел…

Следуя мозаике под ногами, составленной из мотивов восходящих солнц и жатв, он держал под контролем каждое своё движение и каждый вздох, пока в самом конце коридора не зажглось синее пламя жаровни. Знакомое неприятное предчувствие, от которого он так старался скрыться, проявилось вместе с одинокой фигурой перед согревающим её огнём.

Голос дамы чистотой своей пронзал мрак, но Кейтс не мог разобрать слов. Геометрия стен разбивала их вдребезги, сливая и разделяя снова и снова, пока они не зазвучали как хор из маленьких отголосков. Возможно, пришло то самое время. Кейтс подкрался среди спящих колонн достаточно близко, чтобы расслышать и рассмотреть даму. Свет становился всё больше и ярче, голоса – громче, и даже стены начали раскрывать свои тайные письмена.

Древний танец рун возник на дремлющих стенах. Каждая из них принимала своеобразные очертания, завораживая своей простой изысканностью форм со скрытыми смыслами. Метки и направляющие мерцали лёгким синеватым оттенком и тускнели от прикосновения теней. Они напомнили Кейтсу о давно прошедшем времени, о долгом пути, что привел его к этому самому моменту…

Сон посетил его наяву, раскрываясь в точности, как он его помнил, только сейчас всё можно было рассмотреть вплоть до мельчайших деталей: дама в синеве огня, закутанная в великолепное платье, напоминающее вихрь. Чёрный бархат волнами спускался по её телу, разбиваясь на конические многослойные формы, а плащ с пурпурной подбойкой покрывал её плечи. Вуаль прятала её лицо под высоко сидящим капюшоном. Ткань одежд делала даму почти невидимой, а свет от огня отделял её силуэт от призрачной тьмы… Кейтс навострил спицы под капюшоном, и голос дамы стал слышен:

– Не сердитесь, защитник мой… Предположение! Возьмите себя в… Нет, простите мою грубость! Прибытие моё, надеюсь, не заставило вас ждать?

Прямо за ней стоял, как гора, страж. Кейтс чуть было не спутал его с обелиском – тот был высокой массой, покрытой тяжёлым плащом из металлических чешуек с тёмным отливом. Остальные его черты было трудно разглядеть. Защитник кивал головой и неслышно отвечал даме, а она продолжала успокаивать его:

– Позвольте! Вы чересчур взволнованы обычной крысой. Далеко не каждая вещь предвещает угрозу. Может быть, это наш старый паук решил кости размять?

Кейтсу послышалось низкое рычание со стороны стража. Он использовал жесты и гортанные глухие звуки для общения. Теням такой трюк бы пригодился…

– К тому же он возобновил работу над своими куклами в последнее время. И да, я слышала музыку в бывшей трапезной. Но если это было не его и не моих рук дело, то чьих? Я бы не стала переживать, пока мы вместе.

Защитник зазвучал вопрошающе, когда дама объяснила:

– Шкатулка та моя, он одолжил. Я знаю, что вас беспокоят подобные привязанности, но уверяю вас, что не отдала бы шкатулку, если бы находила в ней ценность. А насчёт крыс не волнуйтесь, старик и для них что-то новое готовит… Вы же не предполагаете, что это вторженец? Берег и входы вы проверили? Всё чисто и нет следов? Предположение – худший грех.

Судя по низкому гортанному звуку, защитник ничего пока что не нашёл.

– Вот уж. Искатели или фанатики – не важно. Они уйдут так же, как пришли. Неужели вам забывается? Выбором или случаем, наш лорд нуждается в нас не меньше, чем мы нуждаемся в нём. Сол для нас всё ещё не потерян, уверяю вас. Нам же остаётся ждать. Ну, полно! Спящая вас не тронет, обещаю… Вы верите мне?

Защитник опустил голову в поклоне. Глаза Кейтса поймали взгляд дамы через синеву огня и блеснули. Испуг дёрнул его от напряжения и вынудил попятиться. Колонна встретила затылок Кейтса ударом, а спицы, что поддерживали капюшон, издали лязг, поймав пурпурную молнию из-за вуали дамы – она мгновенно повернула голову в сторону Кейтса. Свет открыл небольшую часть её лица: рубцы покрывали щеки, на которых начинался странный шрам, а полные губы прошептали дрогнувшим голосом: