– Доброе утро, – Саша легко и нежно прикоснулся к плечу Софы, – не опоздал?

– Нет, – нахмурилась Софа, – только что накрыла.

Выспавшийся сел за стол и, пожелав «всем» приятного аппетита, с удовольствием принялся за завтрак. Софа тоже ела, но без аппетита и без удовольствия, её рассуждения начавшиеся вчера вечером, протянулись через ночь и даже утром не давали ей покоя. Саша, наконец-то, обратил внимание на её мрачный вид:

– Я хочу попытаться.

– Я тоже.

– Ты сердишься.

– Вовсе нет, – София оторвала взгляд от тарелки с гречневой кашей, – я боюсь. Боюсь, что мы… После этого… Лишимся и того, что у нас есть.

– Не лишимся, будем напиваться сильнее и всё!

– Не шути так! Это всё, что у нас есть… Без тебя, без этого, я не выживу. Это единственная радость в моей жизни…

– А мои липкие взгляды? – ёрничал Саша.

– И они тоже, – через силу улыбнулась Софа, – мы завтракаем, как ни в чём ни бывало, а сами даже боимся лёгкого прикосновения, тем более поцелуя. А если Боль накроет наши пьяные отношения? Если на нас прогневаются и накажут за любопытство? Давай откажемся, чёрт с ней, с работой… Давай остановимся!

– Ты просто не выспалась, любовь моя. Доверься мне. Вчера, когда ты сказала 1001й эксперимент, меня будто осенило, 1001на ночь – «я прерываю дозволенные речи». Мы остановили дозволенные опыты, тем более, в них не было проку. Это знак, прошу, верь мне.

Саша накрыл ладонью кисть Софы, та в испуге, ожидая приступа Боли, дёрнула руку, но Саша не пустил. Софа с ужасом посмотрела на него, готовясь к удару…, но Боль не пришла. Поняв, что произошло, она расслабила руку, Боли не было. Саша улыбался:

– Вчера, когда ты обняла меня за талию, помнишь? – София растерянно кивнула, – перед тем, как выбросить 1002й в ведро… Ты держала руку на моём теле довольно долго, и Боль не пришла! Я, конечно, не буду утверждать, что её больше никогда не будет, но два события, одновременно… Нам дают шанс, понимаю, всё это не научно, но и Менделееву «Периодическая система химических элементов» приснилась, не так ли!

Саша по-прежнему накрывал ладонью кисть Софы, а Софа по-прежнему не убегала от этого прикосновения. Страх исчез:

– Я с тобой, может, после 9го первенца Боли, мы сможем поцеловаться!

… Учёные подошли к КПП стильного дома, в котором жила проститутка. Саша подставил экран смартфона с кодом к считывающему устройству про́пуска, устройство гостеприимно вспыхнуло зелёным и открыло створки турникета. Тут же, на тротуаре, вымощенном приятным взгляду камнем, замигала зелёная стрелка, суетящаяся в аквариуме ударопрочного стекла. Это было приглашение следовать за собой. Наша пара, увлечённая неназойливым подмигиванием зелёных стрелок, даже не заметила, как оказалась перед дверью квартиры, где стрелка перестала суетиться, и остановилась, а охранная система самостоятельно отправила вызов в домофон.

– Шикарно у них всё здесь устроено, и сам дом красивый, – заметила Софа.

– Ты же каждый день, кроме выходных, видишь его, когда мы идём на работу и возвращаемся домой, – удивился Саша впечатлительности напарницы.

– Глаз замылился…

Ответ девушки перебил щелчок магнитного замка и дверь приоткрылась. Не ожидая дополнительного приглашения, спасители человечества прошли в квартиру.

– Проходите на кухню и прижмите дверь, – так мелодичный грудной голос поприветствовал их, – если не хотите разуваться, наденьте бахилы, они слева от платяного шкафа, – голос умолк и учёные услышали стрекотание кофемашины.

Софа и Саша, очутившись в красивых и явно очень дорогих интерьерах, переглянулись, а их глаза как бы говорили: «А неплохо живут проститутки, хотя бы и бывшие». Разувшись, они проследовали на кухню, безошибочно ориентируясь на звук кофемашины, надрывно качающей кипяток сквозь молотый кофе. Квартира не походила на проститутошную, в ней не было красного, вычурного и вульгарного, скорее, это было убежище молодой, интересной и уверенной в себе женщины творческой профессий. Оказавшись на кухне, учёные увидели хозяйку, и убедились, что их представления о проститутке, как о развязном и бессовестном существе не соответствуют действительности настолько, насколько её квартира не похожа на публичный дом.