Видимо, кто-то пошутил с номерами.

Непонятно, как он сумел так быстро всё повесить обратно!

Я поднялся на третий и наткнулся там на искомую тридцать восьмую квартиру. Но на звонок мне никто не ответил.

Я постучал.

Не помогло.

Тогда на всякий случай я нажал на ручку.

Дверь оказалась не заперта.

Трупным запахом из квартиры не веяло, но я пожалел, что не взял с собой табельное.

– Полиция! Есть кто дома? – громко спросил я из прихожей.

Никто мне не ответил.

Тогда я пошёл по комнатам.

Повсюду были следы борьбы. Перевёрнутые стулья. Разбитая посуда. Нужно вызывать дежурную группу. Я потянулся в карман за сотовым, когда заметил движение в окне, выходящем на балкон.

Осторожно открыл дверь и увидел женскую задницу, едва прикрытую халатом.

Эта задница на двух коленях и одной руке пыталась от меня уползти на соседний балкон по дээспэшному мостику.

– А ну стоять! Руки за голову! Медленно поворачиваемся! – гаркнул я.

Девушка с растрёпанной рыжей косой поднялась и медленно повернулась, как я и требовал. Первое, что бросилось мне в глаза, – грудь, просвечивающая сквозь тонкую ночную сорочку.

Второе – рыжий кот. Он с воплем вырвался из рук подозреваемой мне прямо в лицо. Следом туда же полетела рыжая вместе с «мостиком».

И мы все приземлились на пол.

Ну то есть я – на пол.

Девица – на меня.

Доска – на девицу.

А кот успел скрыться в квартире, каналья!

Пока я собирал звездочки, разлетевшиеся от столкновения головы с бетоном, девица на мне заёрзала и застонала.

Прочувственно так.

Я аж проникся до глубины души. До самого конца.

– Гражданка, будьте добры, встаньте с меня. – Я постарался придать взгляду твердости.

Но пока девица поднималась, демонстрируя в провисший вырез свои неприкрытые вторичные половые признаки, взгляд мой дал слабину.

Твёрдость проявило кое-что другое.

– Вы вляпались, – сообщила мне гражданка, поднимая с пола пояс и запахивая халат. – В дерьмо.

– Вы мне угрожаете?!

– Нет, в буквальном смысле. В кошачье дерьмо.

Тут я и сам почуял характерное амбре.

Желание вызывать бригаду резко пропало.

В истории моего отдела полиции было много начальников. Но вряд ли кто-то входил в неё запятнанным кошачьими экскрементами.

– Что вы тут делали? – спросил я у рыжей, поднимаясь.

– Спасала кота.

– Как ваш кот здесь оказался?

– Это не мой кот.

– Тогда почему и от чего вы его спасали?

– По глупости. От голодной смерти.

– У меня на спине улики, доказывающие, что от голода он не умирал, – возразил я со смешком, вставая с пола.

– Он их от меня скрыл. Орал так, будто его полгода не кормили.

– А почему вы выбрали для спасения кота такой экзотический и весьма опасный способ? – Я показал рукой на доску, в которой по петлям опознавалась дверца шкафа.

– Потому что Льва не было дома! – Она вызывающе сложила руки под грудью.

– А почему не вошли через дверь?

– По той же причине.

– Но дверь была не заперта. – Я попытался извернуться, чтобы взглянуть на масштаб кото-строфы, но смог его лишь учуять.

Судя по запаху, масштаб был глобальным.

– Странно. Лев не мог уйти на работу, не закрыв дверь.

– Льва нет на работе. Именно поэтому я здесь.

В квартире истошно завопил кот.

– Вы умеете ловить беглых преступников? – спросила рыжая, и я кивнул прежде, чем понял, к чему она клонит. – Ну тогда идите ловите. А то он сейчас там такое устроит, представить страшно!

– Сложно представить что-то страшнее, чем текущее состояние квартиры Льва Николаевича, – тоскливо возразил я, представляя следующую главу в легенде о Степане, Повелителе Ментов, Дерьмовой Грозе Беглых Котов. В смысле, преступников.

– Ну, раз квартира всё равно не заперта, идёмте ко мне. – Рыжая показала на балконную дверь. – Я вас постираю.