Сон мгновенно покидает меня, когда я понимаю, что уже не сплю, а просто лежу и веду себя как одержимый преследователь, обнюхивая свои простыни. Быстро вставая, я стону и ворчу, топая ногами по полу, раздраженная, потому что мне действительно не помешало бы еще поспать. Я зеваю, широко открывая рот, и провожу рукой по спутанным волосам.

– И тебе доброе утро, Тесси.

Мои глаза все еще затянуты остатками сна, поэтому мне приходится щуриться и фокусироваться, чтобы разглядеть человека, который имеет наглость доставать меня, когда я чувствую себя пещерной женщиной. Конечно, это он, кто же еще может быть? Коул прислонился к двери и выглядит до смешного хорошо для того времени, которое, черт возьми, сейчас наступило. Я могла бы сказать, что забыла о том, как он обнимал меня прошлой ночью; могла бы сказать, что при виде его у меня не отпадает челюсть и глаза не вылезают из глазниц, но это было бы ложью.

– Не в настроении, – ворчливо бормочу я и запираюсь в ванной, хотя все еще слышу его смех снаружи.

Несмотря на то что вчера вечером я приняла душ перед сном, я все еще чувствую себя грязной и поэтому позволяю горячей воде атаковать себя, чтобы вывести меня из состояния зомби. Как только я становлюсь блестящей и новой, как попка младенца, я чищу зубы и натягиваю халат. После этого я закрываю дверь и иду к своему шкафу.

Обычно на выбор наряда у меня уходит около двух минут, но сегодня мне почему-то не хочется надевать свою старую дырявую толстовку и джинсы. Моя рука словно отталкивается, когда я пытаюсь взять что-то из своей повседневной одежды, и я хмурюсь. Сегодня выходные, идеальная возможность одеться поприличнее, но я просто не хочу. Вздохнув, я иду в самый конец гардеробной и стараюсь не вздрогнуть от количества розового цвета.

Я люблю розовый цвет, не поймите меня неправильно, но его можно иметь в шкафу в таком количестве, что он начинает выглядеть как что-то, чем вырвало Розовую Пантеру. Я выбрала приталенный серый топ с длинными рукавами и джинсы с потертостями. Поскольку мы дома, я обуваю симпатичные сандалии. Одевшись, я завязываю волосы в беспорядочный пучок и наношу блеск. Затем я спускаюсь по лестнице, внезапно обнаружив, что у меня хорошее настроение.

Я нахожу Коула занятым на кухне. Блендер взбивает, кастрюли и сковородки стоят на плите. Он держит перед собой разделочную доску и возится с овощами как профессионал. На секунду я замираю от восхищения его мастерством и чувствую себя немного неловко из-за того, что единственный раз, когда я пыталась готовить, я в итоге взорвала духовку.

– Закончила пускать слюни, кексик?

Я останавливаю взгляд, когда замечаю его слова, и мне удается придать своим словам некоторую остроту, хотя в данный момент я не настроена спорить с ним.

– Извини, но я не играю за твою команду, Марта Стюарт. – Его ухмылка спадает, и он смотрит на меня.

– Теперь ты просто сексистка.

– На тебе старый фартук моей мамы, ты должен был это предвидеть, – хихикаю я и сажусь напротив кухонной стойки.

– Это, – он показывает на свою футболку, – новая и стоила мне пятьдесят баксов, мне все равно, если я буду выглядеть как одна из «Настоящих домохозяек Нью-Джерси», лишь бы не пачкать ее смесью для блинов.

Я замечаю, что он тоже изменился, возможно, он в какой-то момент ушел домой.

– С каждым днем ты все больше и больше похож на девушку.

Он громко задыхается, и не успеваю я опомниться, как он швыряет в меня горсть муки.

– Возьми свои слова обратно, – говорит он, а я просто сижу в шоке, морщась от горького мучного привкуса во рту.

– Ты идиот! Я только что приняла душ, – хнычу я, пытаясь стереть муку с лица, волос и своего новенького топа.