— Ну-у… — я замялась, — так сложились жизненные обстоятельства.

− Понимаю, — вздохнула Елена. — Так бывает. Хотя в вашем возрасте, Ника, жизненные обстоятельства могут измениться в одно мгновение.

— Если честно, я уже как-то и не надеюсь…

Она пожала плечами: — Зря. Положено надеяться. Тем более в канун таких прекрасных праздников.

Я пошутила: — Хотите сказать, что в Новый год все возможно и счастье в любой момент может постучать в двери?

В прихожей раздался дверной звонок.

— Или позвонить в двери, — улыбнулась Елена. — Извините, я сейчас открою.

Когда она ушла, я почему-то разволновалась. А когда она вернулась — тем более.

* * *

Елена Павловна возвратилась не одна, а в компании высокого молодого человека. Я, конечно, сразу его узнала. Это был тот самый симпатичный бородатый парень, который часто в октябре захаживал к нам в кофейню и дни напролет печатал что-то на своем ноутбуке.

 — Знакомьтесь! — сказала Елена. — Это Иван! А это Ника!

Молодой человек кивнул мне и вежливо, но сдержанно улыбнулся.

— Я, наверное, пойду, — сказал он после паузы.

— Только после чая, — категорично заявила Елена.

Ивану не оставалось ничего другого, как сесть рядом со мной. Елена объяснила, что он живет в соседнем доме, и окна его квартиры выходят на «Экипаж». Я сказала, что знаю Ивана. «Вы приходили к нам в кофейню и работали у нас, а потом почему-то перестали появляться…»

— Вы тогда меня очень выручили, — признался Иван. — В октябре мне пришлось срочно дописывать сценарий, а мои соседи сверху устроили ремонт, и дома работать было невозможно, поэтому я обосновался у вас в кофейне. В «Экипаже» здорово, располагающая атмосфера, отличный кофе. Благодаря вам я закончил сценарий. А потом в конце октября уехал на съемки фильма и поэтому уже не приходил в кофейню.

 — А я-то думала, куда вы пропали, — простодушно призналась я. — Предположила, что, может, вам у нас разонравилось.

 Он отрицательно покачал головой: — Нет, что вы… Просто я только на днях вернулся в город.

Надо сказать, что для зимнего Петербурга Иван выглядел экзотически, удивляя своим шоколадным загаром.

Я заметила, что он сильно изменился внешне. — Вы где-то потеряли бородку, а главное, у вас такой загар, как будто вы эти два месяца прожили в солярии.

Он улыбнулся: — Мы снимали фильм в Болгарии, а после окончания съемок я устроил себе двухнедельный отпуск на острове у теплого моря. Загар прилагался.

— Для Петербурга у тебя неприлично цветущий вид, — Елена с нежностью коснулась его головы, — волосы выгорели на солнце… Молодец, что сбрил бороду, тебе так больше идет!

Она рассказала мне, что Иван заботится о ней как об одинокой даме «в том возрасте, когда и зубная боль — кокетство», иногда приносит лекарства, продукты, порой они вдвоем ходят в театр («и для меня, Ника, это всегда праздник души). По тому, как Елена Павловна говорила про Ивана, и главное, по тому, с какой теплотой она на него смотрела, было ясно, что она к нему искренне привязана.

 — Ваня у нас известный сценарист! — с гордостью сообщила Елена. — Ему всего двадцать девять лет, а по его текстам уже активно снимают фильмы. Я, знаете ли, Ника, не слишком жалую современный кинематограф, но картины по Ванечкиным сценариям люблю. В них много искренности, глубины, а это в наше время самая большая ценность. Мальчику пророчат блестящее будущее. Правда, он сам вам об этом ни за что не расскажет, потому что скромен и хорошо воспитан.

— Елена, вы так меня нахваливаете в моем же присутствии, — смутился Иван.

Я обратила внимание на то, что Иван, как и я, тоже называет хозяйку Еленой, без отчества.