– Вот я сомневаюсь, что это может быть ограбление, – продолжает любопытная особа, не дождавшись от меня реплики. – Ну что с Милса можно взять? Одежда посредственная, да и внешность – лысый и с бородой. Жуть. Не знаю. Можем, с дружками что-то не поделил?

Вновь не реагирую и, заметив нужную мне девушку, устремляюсь к ней, чтобы предупредить об отсутствии Джастины.

– Вот же неприятность, – поджимает та губы, услышав мои слова. – Свяжитесь с ней по возможности. Пусть хотя бы к вечеру прибудет. Сегодня планируется завершение слушаний и вынесение решения по этому делу. Ее подписи очень важны, – и уже тише, заметив шок на моем лице, добавляет. – Да, больше заседаний точно не будет. Судья Вайнер Шот улетает завтра с утра в Марсельевру, я сама брала ему билеты.

– Поняла, спасибо, я постараюсь до нее дозвониться, – даю обещание и отхожу к кулеру, чтобы выпить воды.

Мысли испуганными пичужками мечутся в голове. Слишком резко обрывается процесс, я рассчитывала еще на пару дней, как минимум.

– Аккуратнее, что ж вы, девушка, на проходе-то встаете, – шипит недовольный голос обвинителя. Он проносится мимо с грудой папок и чуть не выбивает стаканчик у меня из рук. – Нет бы сели в стороне, а не расхаживали.

– Извините, – произношу, выныривая из размышлений, и оборачиваюсь в след уже убегающему грубияну. – Задумалась.

– Не лучшее место вы для этого дела выбрали, голубушка, – доносится ворчливое от двери.

Я же удивляюсь отменному слуху и еще некоторое время смотрю на захлопнувшуюся дверь.

– И то верно, – произношу самой себе.

Удивительно, но сегодняшнее заседание ничем не отличается от прошлых. Такое же нудное и затяжное, как были прежде. Только слева от меня нет Джастины, а справа Марко. О последнем судья упоминает вскользь, точнее о том, что в решении не будет его подписи в связи с весомой причиной отсутствия. От постановки фразы и сухого, бездушного тона коробит. Будто ему все равно, что человек погиб. Хотя… так оно и есть. Он уже в мыслях, судя по довольному лицу, отдыхает на песчаном пляже Мискайского океана.

Жестокий мир, чёрствые люди. Все думают лишь о себе и своих потребностях. Горько вздыхаю и качаю головой. Чувствую себя одинокой никому ненужной песчинкой. Понимаю, что это все из-за нервного напряжения последних недель, но расслабиться не могу. Рано.

В обеденный перерыв в комнате отдыха выпиваю пару стаканов воды и, отвернувшись ото всех тупо смотрю в окно. На сердце тяжело. И говорить с другими не хочется.

Но просто так оставить тему Милса пятеро присяжных не хотят и перетирают ее со всех сторон. Еще и меня навязчиво пытаются втянуть. Симон даже бутерброды подсовывает, дабы умаслить. От еды отказываюсь. Кусок в горло не лезет. Зато нахожу повод на время ото всех отстраниться. Ухожу за кофе, который покупаю в аппарате перед входом. Он жутко противный из-за пережжённых зерен, в чем убеждалась уже несколько раз, но мне все равно. Горче уже все равно не будет.

Сделав пару глотков, отставляю стаканчик на подоконник и набираю сообщение Джастине. Предупреждаю об изменении регламента и необходимости приехать и подписать документы. Но текст остается непрочитанным и спустя полчаса. И даже через час, когда я тихонько вытаскиваю телефон из кармана, заняв место в зале.

Вторая часть дня тянется, кажется, еще медленнее. И я мысленно ее подгоняю и подгоняю. Но куда там, все вновь идет своим чередом. Правда, один момент заставляет меня напрячься и подобраться. Тот, когда к обвинителю подходит его помощник и отдает какие-то дополнительные бумаги. Точнее, когда летящей походкой устремляется прочь из зала.