Уязвленное самолюбие Сапога рвало и метало. Сначала он уговаривал Коменданта взять его в отряд, бравируя своим боевым прошлым, – не сработало. Потом умолял, чтобы его поставили главным вместо Гуччи, – и опять мимо лузы. И тогда Сапог перешел на угрозы. Тут я еле сдержал смех. Угрожать? Кому? Боевому роботу? О, наш ветеран точно был не в себе!

– Я буду жаловаться! – закричал вконец отчаявшийся Сапог.

Это был предел.

«Как низко ты пал в глазах моих, брат по оружию! А ведь я и так был невысокого мнения о тебе», – подумал я, чувствуя, как засвербело в скулах от желания поскорее поведать об этом историческом падении Циклопу, который бы по достоинству оценил произошедшее.

Реплику ветерана Комендант встретил своим самым лучшим смехом.

– Что касается жалобы – пиши, имеешь полное право, – нахохотавшись вволю, сказал он.

– И напишу, – огрызнулся Сапог.

– Даю вам час на сборы, и выдвигаемся, – постановил руководитель поискового отряда и огласил список тех, кто отправляется с ним.

Мое имя он назвал первым.

Вот ведь не было печали, да черти накачали. Была бы моя воля, я бы сразу же, без раздумий поменялся с Сапогом местами. От ветерана проку в походе всяко больше, а мне самое место здесь, на караулке. Но как убедить в этом Коменданта? Ответ только один – никак.

Также в отряд вошли отец Никон, Циклоп и Мира. Капеллан и мутант были неплохими стрелками, а медичка – на тот случай, если на борту звездолета окажутся раненые. А вот кандидатура Циклопа меня немного смущала. Мутант ни разу не покидал пределы Форта, и взять его с собой означало нехило так подставиться. Да будь он хоть трижды Вильгельм, мать его, Телль, в бою я бы предпочел стоять плечом к плечу с опытным и обстрелянным Сапогом.

Но вслух я предпочел этого не говорить.

Почему?

Да потому, что спорить с нашим Комендантом было бес-по-лез-но.

Но право думать, размышлять и предполагать у меня отобрать никто не мог. И с каждой секундой мысли, приходящие мне в голову, становились все мрачнее и пессимистичнее.

«А ведь Сапог прав. Пыжи тоже наблюдали в небе это светопреставление. И они наверняка уже бегут сверкая пятками к месту посадки. А это означает, что будет заварушка. Мы, конечно, лучше вооружены и экипированы, но у пыжей есть существенные преимущества. Их тупо больше, и они лучше знают местность. А если принять на веру существование фомичей, то шансов у нас не так много», – тут я реально вздрогнул.

Меня охватило мучительное чувство сожаления. Чем я вообще думал, стремглав несясь с докладом к Коменданту? Нет чтобы все сначала обмозговать как следует.

Эх, надо было прикинуться больным или организовать небольшой самострел. Но, как известно, хорошая мысля приходит опосля. Так что оставалось только надеяться, что все обойдется без эксцессов и наш поход не превратится в похоронную процессию.

Прежде чем продолжить повествование и перейти к рассказу о наших приключениях-злоключениях, я уделю внимание описанию здешних бессловесных соседей, так сказать, членов экосистемы. Сделаю что-то типа лирического отступления. Но и к тому, что будет происходить дальше, это тоже имеет отношение.

Флора планеты не блистала разнообразием: кустарники, мхи, лишайники и жесткая, как щетина обувной щетки, трава. Фауну же представляли крыланы, урсусы и симурги. Все они отличались высочайшей приспосабливаемостью и живучестью, могли нормально функционировать практически в любой атмосфере и даже в вакууме.

Крыланов завезли на Сиротку космостаратели. Это был новый вид грызунов-вредителей, который обитал по всей Системе. Внешне они напоминали ящериц не самых крупных размеров. На одном конце их тела располагались лапы, на другом – гроздь щупальцев. В минуту опасности уродец расправлял скрывающиеся в боковых разрезах перепончатые крылья, отсюда и произошло название. Крыланы жрали все подряд, вплоть до пластика и экскрементов. Эти гаденыши не признавали границ и проникали повсюду, но мы успешно боролись с вредителями с помощью химической отравы и обычных мышеловок.