И за форму ещё денег должна.

Точно… Форма!

Отхожу от неё, отпускаю её подбородок.

И достаю из кармана куртки карточку. Протягиваю ей.

– Оплата, – информирую. – За помощь.

– Чего? – смотрит на меня, как на дурака.

– Ты помогла мне.  Я обещал заплатить за форму.

– Не нужны мне твои подачки, – выплёвывает.

Что же, я хотел по-хорошему.

Хватаю её за запястье, притягиваю к себе.

– Возьмёшь. Ещё как возьмёшь. Не заплатишь – вылетишь раньше времени отсюда. А я так не хочу. Либо ты платишь сама, либо я плачу за тебя. Но прежде, чем ты скажешь мне «нет», напомню. Я спас твой зад в ювелирном. Что случится, когда об этом узнают в школе?

В глазах испуг появляется.

Минуту назад кричала, что уйти хочет, а теперь боится.

Но быстро этот испуг испаряется. Ненависть появляется.

А вместе и с ней – еле горящая щека.

Сжимаю челюсти до скрипа.

Она что, ударила меня?

И как я не среагировал? С… ладно, сочтемся еще.

Хватаю ее за руку, которой она посмела дотронуться до моего лица, и сильно сжимаю.

Я знаю, что это больно. Знаю! Сколько раз я так проделывал, чтобы показать, что сильнее? Но эта пигалица лишь стискивает зубы, сжимает губы, но молчит. Не отводит взгляда.

Ну что мне ей руку ломать, что ли? Отпускаю.

Она тут же дергает ее на себя, потирает второй рукой и, наконец, моргает. И тут я вижу, как из правого глаза скатывается слеза.

Она что? плакать, что ли, будет? Из-за этого? Вот дура!

Девчонка шмыгает и быстро разворачивается и убегает. Так быстро, что я даже не успеваю сориентироваться.

Ладно, пусть поревет. Девчонки любят это дело. Сколько я слез видел в своей жизни, по большей части из-за меня. И плевать. Сами виноваты. Я всегда предупреждаю, какой я и что от меня не надо ждать поступков принца.

Но сейчас… сейчас эта слеза заставляет меня хмуриться. Бью кулаком в стену и бегу по лестнице вверх.

В комнате как раз оказываются почти все охотники. Те, кто сейчас участвуют. Не хватает двоих. Но ничего, им передадут.

- О, Хан! Здорово! – приветствуют меня.

Я захожу, смотрю на них с ухмылкой и падаю на кровать. Потягиваюсь и закладываю руки за голову.

- Ну что, охотнички, - ухмыляюсь я. – Зверек мой.

Они удивленно смотрят на меня. ясно. Нужны пояснения. Придурки.

- У Птицыной второе предупреждение. Только что вынесли. Завтра в дело внесут.

Пацаны переглядываются.

- Ну, ты и шустрый, Хан, - усмехается Усольцев. – Когда успел-то?

- Учитесь, пока я с вами. Короче, - поднимаюсь и сажусь, - зверек мой.

- На три дня, - зло цедит Барин.

Перевожу на него взгляд. Он смотрит на меня с прищуром. Что-то мне не нравится его реакция.

- Пока на три дня, - произношу я, глядя ему в глаза. – Напоминаю, - теперь окидываю взглядом всех присутствующих, - в эти три дня зверек только мой. Кто хоть посмотрит в ее сторону и мне не понравится этот взгляд, будет иметь дело со мной.

Молчат.

Правильно, детки, бойтесь.

Барин демонстративно встает и, оттолкнув от себя стул, выходит из комнаты. Я опять ложусь и смотрю в потолок.

Ну что ж, Птичка, вот теперь мы с тобой поиграем. По-настоящему поиграем.

6. 6

Маша

– Машка, блин, куда ты опять встряла? – Сашка подбегает ко мне и хватает за плечо. Я оборачиваюсь. А как хорошо утро начиналось! Но нет, после того как прошёл слух о втором предупреждении – все как с цепи сорвались. Знаю я, кто обо всём разболтал. Был там один человек. – О тебе все с утра и говорят только. И о Хане. Это правда? Ну, что вы вместе были вчера?

Сашка беспокоится. Понимаю.

– Правда, – бурчу.

– Как так вышло? Ты не рассказала.

– Потом, ок? – нехотя отзываюсь. – Нет сейчас желания. Тем более я на урок химии опаздываю.

– Ладно…