Его наследник. Повзрослевший сын Эмин, которого Анна когда-то полюбила как сына.

Он бросил ей противозачаточные. Анна была не глупа – Эмин просто не желал появления на свет еще одного наследника. Это был заведомо соперник за власть и богатство. Это была не помощь, а собственная выгода. И немного жалости.

Но женщине было все равно, она начала принимать таблетки.

А в один день Анна не вытерпела издевательств со стороны Булата. И яростно выпалила:

– Булат, я не делала аборт.

Анархист жестоко усмехается:

– Тогда… где мой ребенок?

Эмин

– Моя мама сделала аборт?

Тепличный цветок. Цветок, который никогда не дышал свободным воздухом. Его растили дома, ограждали от непогоды и дурных известий и любили. Любили, поэтому от Дианы скрывали правду, хотя было бы куда лучше, узнай она эту правду от своих родителей. Это бы значительно облегчило мне жизнь.

Хотя в другом случае Диана бы знала, что у Анархиста есть сын. И этот сын – я.

А вот этого никак нельзя допустить.

– Да. Беременность заставила ее бежать от Анархиста.

– Он ее бил? Насиловал? Он делал ей больно?

Диана хмурится, в ее глазах плещется боль.

– Год назад я встречался с твоим отцом. Я предупредил его, что Анархист напал на ваш след.

– А папа? – она замерла.

– Он сказал, что устал. И его можно понять, Диана. Он хотел дом. Семью. Свое место в жизни. А на выходе он работал на фальшивые документы, смену места жительства и постоянно переживал за вас.

Диана отчаянно качает головой. Она не готова смириться с действительностью.

– Я заверял его подождать еще пару-тройку лет. Пока я не разберусь с Анархистом. Но он устал ждать. И в этот раз я не успел спасти твою семью. Но успел спасти тебя.

Диана вздрогнула, посмотрев в мои глаза.

Я спас тебя ради себя, моя девочка. И скоро ты это поймешь.

– Но ведь ты поможешь нам с мамой?

На ее вопросы отвечать не хочется. Жестоко говорить об Анархисте так сухо, словно это не мой отец. И словно мы с ним совсем не похожи.

Встаю из-за стола. Разъяснительные беседы закончились, я устал.

– Эмин…

– Что?

– Мне нужно в магазин.

Бросаю на нее взгляд. Она стойко выдерживает его – сдаваться не собирается. В магазин захотела, видите ли.

– Еще будут пожелания? – не утаиваю сарказма.

– Эмин, мне нужно.

– Говори, что тебе нужно. Список можешь написать. Сама никуда не пойдешь.

Лишенная надежды, Диана опустила взгляд.

Интересно, под предлогом магазина сбежать собралась? Я же доходчиво все объяснил.

– Мне нужны… женские принадлежности.

Не понимаю, куда она клонит. И это начинает меня злить.

– Белье в шкафу новое.

– Да нет же! – она резко вскакивает со стула, – мне нужны прокладки!

Делаю вдох, беру себя в руки. Черт, это же девчонка. Вполне логично, что раз в месяц у нее идут месячные.

– Сегодня?

Диана становится пунцовая как помидор.

Точно тепличный цветок.

– Что такого?! – взрываюсь я, – говори, сегодня потечешь или…

– Завтра! Завтра должны быть! – краснеет нещадно.

Киваю. Будут тебе завтра.

– Ты поела? Идем. Фильм будем смотреть.

– Какой фильм?

Обычный. В моей спальне. Не зря домашний кинотеатр устанавливал.

– Тебя и в кино не водили? – уточняю.

– Водили. Но кино было не в спальне.

Перед моей спальней Диана затормаживает шаг. Да, у меня немного мрачно, но тебе понравится, моя девочка.

Приходится подталкивать ее почти насильно.

В моей спальне не было балкона, да он и ни к чему. Во всю стену было внедрено панорамное окно.

Уже темнело, и стоило бы лечь спать, но желание сжать Диану в своих объятиях было превыше всего. В спальне только одна кровать. Широкая из темного дерева. Вариант с креслом у девочки не прокатит – рядом с экраном огромные колонки. Ей придется лечь со мной.