– Что случилось? Я дома. Приезжай.

Едва дождавшись перерыва, я хватаю рюкзак и опрометью несусь к выходу, не обращая внимания на окрики и вопросы одногруппников. Нет сил оправдываться и врать, не осталось сил улыбаться и быть приветливой. Всё, что я знаю – мне нужно выбраться отсюда, немедленно. И поговорить с Ленкой.

Дома у Ленки я пересказываю ей вчерашний разговор с Ромой.

– Я же не дура, я прекрасно понимаю, что это конец, – говорю я и ёжусь от собственных слов. Внезапно становится ужасно зябко. – Я просто хочу понять – почему? Что случилось, ведь всё было так хорошо, и потом, внезапно…

Ленка внимательно смотрит на меня:

– Не так уж и внезапно, – тянет она.

О, как же меня достали эти дурацкие намёки!

– Мы могли переспать сотню раз за это лето, – практически кричу я. – Я хотела. Это он отказывался. К тому же, всё это началось ещё до того, как мы переспали. Рома… как будто вдруг решил, что мы должны расстаться. Он не хотел меня отпускать, я же видела, но почему-то решил, что нужно это сделать. Вот только почему? Может, у него что-то случилось? Тебе Дэн ничего не говорил?

Ленка опускает глаза.

– Мы не особо много разговариваем о Роме, – говорит она, и уголки её губ приподнимаются в улыбке.

О, да, я знаю, чем они занимаются: болтают о всяких сентиментальных глупостях и зажимаются по углам. К чёрту, у меня нет сейчас на это ни времени, ни сил.

– Ну, так спроси у него, – раздражённо говорю я. – Удели моей проблеме пару минут вашего драгоценного совместного досуга.

– Вовсе не обязательно так орать, – укоризненно говорит Ленка. – Хорошо, я спрошу. Только вот…

– Что?

Ленка вздыхает.

– Я знаю, что друзья так не говорят, – медленно начинает она. – Но ведь я говорила тебе: Дэн уже рассказывал мне о Роме. И о его… девушках. И о том, что у него есть Тамара, и он всегда возвращается к ней.

– Ты совсем меня за дуру держишь, да? – я снова взрываюсь. – Я всегда знала, что у него есть Тамара, и это совершенно не мешало нам летом…

– Пока Тамара не вернулась, а ты не влюбилась, – спокойно говорит Ленка. – Теперь-то тебе, небось, не так уж и нравится, что у него есть девушка.

– Мне всё равно, – честно отвечаю я. – Я тебе уже говорила – у меня нет никакого желания уводить его у Тамары. Я просто хочу, чтобы между нами всё осталось по-прежнему. Чтобы он относился ко мне как раньше… – я вздыхаю. – Слушай, может, ты мне не веришь, может, считаешь меня дурой, но я знаю, что чувствовала… от него. Я знаю, как я ему нравилась, и как он обо мне заботился, и каким он был… и знаю, что всё это было искренне. А потом вдруг всё рухнуло, и я просто пытаюсь понять, почему, – я не выдерживаю и всхлипываю, и взгляд Ленки теплеет. – Мне так плохо без него, Лен…

Ленка подливает мне чаю и подталкивает пачку сигарет.

– Я поговорю с Дэном, – обещает она. – И постараюсь устроить всё так, чтобы мы снова встретились вчетвером. Постарайся поговорить с ним откровенно. Если он и правда так к тебе относится… или относился… он ответит на твои вопросы.

Я благодарно киваю и стираю пальцами слёзы. Тушь размазалась.

Зато в моей душе снова появилась пусть маленькая и хрупкая, но надежда.

В следующие дни только эта надежда помогает мне не сдаваться. Надежда помогает просыпаться по утрам, собираться, залезать в метро и ехать в институт. Не имеет никакого значения, что в институте я больше думаю о предстоящем разговоре с Ромой, чем об учёбе, – я приветливо улыбаюсь одногруппникам и прилежно записываю лекции, а самое главное, я больше не прогуливаю, и считаю это большим достижением.

«Дэн ничего не знает о том, что могло случиться с Ромой», – сообщает Ленка. Я раздражённо хмыкаю. Знаю я, как она спрашивала – в перерывах между зажиманиями по углам и распитием коктейлей. Если кто и может знать, что с Ромой, так это Дэн. Будь я на месте Ленки, я бы из него всю душу вытрясла. На секунду меня посещает желание так и сделать: что, если я сама поговорю с Дэном и постараюсь что-нибудь разузнать? С другой стороны, я знаю его совсем мало, наверное, неудобно соваться с такими вопросами к почти незнакомому человеку…