Александра Давыдова вышла из дома, и подозвала к себе гарцующего есаула:

– Что ж бы, батенька на коне скачите уже второй час мимо наших окон, а зайти боитесь? Милости прошу Владимир, в наш дом.

Есаул спешился и пошел за хозяйкой в дом, правда, он сначала отнекивался, говоря о том, что незваный гость – хуже татарина. Но видя доброжелательность жены декабриста Давыдова, решил все, же воспользоваться приглашением.

Когда вслед за Александрой Давыдовой Владимир вошел в дом, он поздоровался с семьей декабриста, но что было очень непривычно для лихого казака, продолжал мяться у двери.

Василий Давыдов решил разрядить обстановку:

– Ну, что Михаил, у двери мнешься, ведь знакомец ты наш, проходи в дом- то. Я вот, грешным делом думал:

– А сколько ты еще часов или дней под нашими окнами упражнялся на коне, если Александра тебя не пригласила?

– Ну, пришёл и то хорошо, хозяюшка, обратился он к жене, а ну накрывай на стол, время обеда. Большая семья Давыдовых и Владимир. Пересели сели обедать. После обеда старшие дочери попросили казака рассказать о его житье бытье. Екатерина, глядя на молодого есаула, поинтересовалась.

– Владимир, а расскажите нам об Ейских казаках, нам в институте благородных девиц говорили что, они разные были: Запорожские против матушки императрицы восстали их на Кубань и в Сибирь сослали. Донцы – верой и правдой царю нашему служат. Яицкие с Пугачёвым дружбу вели, пол империи тогда горело. Вот по Ейских мы не слыхали, нам интересно очень.

– Да, расскажи ты им, Михаил, об твоих предках, – сказал Василий Давыдов, а то мои старшие дочери, все уши мне прожужжали, выспрашивая меня о местном казачестве.

Михаил начал рассказ, а дети Давыдовых расположились возле него кружком:

– Давно это было, атаман Ермак Тимофеевич с сотоварищами пришли Сибирское ханство воевать, так местным татары, что из-за «Черного камня – Урала» надоели своими набегами. Покорили Кучума – хана Сибирского, изгнали его из столицы, но не забыл хан обиды и злости, хитростью своей извел атамана Ермака. Но покорение Сибири уже нельзя было остановить, оставшиеся в живых сотоварищи атамана стали вглубь её продвигаться, остроги, строить, так как не хотели воинственные якуты и тунгусы чужаков на свою землю пускать. Так и было до самого прихода Дежнева, он дипломат хороший был, удалось ему с местными подружиться, и стала Русская Сибирь расширяться.

Потом казаки Запорожские сюда сосланы были, донцы подтянулись, даже поляков, побитых наемников Наполеона в казаки записали. Ейским они стали еще при Дежневе был образован острог Ейский.

– Мои предки из венгров будут, дед рассказывал, что издавна они жили в Сибири.

– Правильно рассказывал, – вставил своё слово, Василий Давыдов, – я в книгах читал, что венгры фино —угры были, и местные якуты им родственники. Венгры жестокие кочевники, всю Европу в Средневековье на колени поставили. Да досталось, матушки, Старой Европе, с одной стороны норманны наседали, с другой – венгерские кочевники. От былого их величия венгерка в истории осталась, она на гусарский мундир теперь походит.

– Вы, так много знаете, Василий, произнес, Владимир, что мне даже стыдно, со своим церковно- приходским образованием. Вот племянник начал учиться, и я хочу побольше знать, можно, я буду к вам заходить, книжки читать?

Да, у нас отец очень образованный, как и мама, – произнесла старшая дочь Давыдова, Александра.