– Хорошо, не буду. И вообще, я инстинктивно хочу спать. А твоя дочка, между прочим, с кем-то по телефону треплется.

Наташка распахнула дверь. В соседней комнате ворковала Иришка.

– … Да, деда, больша-а-а-я… Не-е -е-т, не стлашная… Папа на улице нашел…

Наташка вздохнула и беспомощно развела руками.

– Сейчас примчится… Вставай…

***

Как ни странно, но Клин орать не стал – наоборот, сразу проникся к собаке уважением. Оказывается, в начале своей антигосударственной кооперативной деятельности он даже пытался заняться разведением собак и всерьез изучал кинологию. Правда, потом собакам крупно повезло – Клин перекинулся на компьютерные программы. В подтверждение своей компетентности он очень осторожно погладил безучастную овчарку, отдернул руку и, ужасно гордясь тем, что его в ответ не укусили, обрушил на меня неподъемную глыбу знаний.

Он рассказал мне о собаках все. Что собаки – млекопитающие. Что собаки – хищники. Что они состоят из четырех ног, хвоста и головы. Что в Китае собак едят, а в Африке, наоборот, дикие собаки едят заблудившихся китайцев. Что собаки служат человеку с незапямятных доисторических времен. И так далее, и так далее.

– Ничего удивительно, что животное выпрыгнуло из окна, – подытожил он. – Оставшись без хозяина, многие животные отказываются от воды и пищи и иногда даже умирают. Вот, например, есть такая голая китайская собачка. Это преданнейшее существо…

– Умирает от тоски при температуре минус тридцать градусов? – предположил я.

Клин оставил мою реплику без внимания, но и рассказывать про голую собачку передумал.

– В общем, ничего удивительного, – повторил он. – И то, что ты назвал ее Тузиком – тоже не удивительно. Наверное, всю обратную дорогу подпрыгивал от радости, какое замечательное имя придумал? – Он задумчиво закряхтел и потер затылок. – Удивительно другое… Вот чего я не могу понять: как такое умное животное пошло за тобой?

– А за вами животное пошло бы, не раздумывая? – вкрадчиво спросил я.

– Да, за мной оно пошло бы! – запальчиво ответил Клин, еще не подозревая, что попался.

– Так я о чем и говорю. Если бы животное хотело умереть от тоски, оно пошло бы за вами.

Мы еще долго могли говорить о собаках, но Наташка пригрозила развести нас по разным комнатам. Мы пообещали сменить тему. Клин взял пульт и нажал на волшебную кнопку. Наливное яблочко покатилось по золотой тарелочке.

По телевизору опять кого-то убили. В стране, находящейся за рамками экрана, убивали ежедневно и сотнями, но телевизор возмущался как-то уж очень избирательно. Вот и сейчас по гневным интонациям репортера можно было без труда догадаться, что убили не рядового гражданина, а гораздо более ценного обитателя одной шестой части суши. Мы с Клином скептически переглянулись, и он переключил на другой канал.

– Вы что, их специально ищете? – спросил я.

Клин опять угодил на криминальную хронику. Он защелкал кнопками, на экране один за другим промелькнули фрагмент базарного шоу, рекламный ролик, юмористы и певцы, ничем не отличающиеся от клоунов. Несмотря на бурное разнообразие жанров, почти на всех каналах кривлялись одинаково.

– Олигофрены захватили телевидение! – с отвращением произнес Клин.

Я несколько раз хлопнул в ладоши. При желании это можно было квалифицировать, как бурные продолжительные аплодисменты.

– Здорово! Сами придумали?

– В КВНе услышал, – признался он и вернулся к криминалу. – Ну, что, посмотрим про преступность?

– Посмотрим. Не рыдать же над юмористами, – обреченно согласился я.

На канале бурно обсуждалась какая-то разборка в Свердловской области. Вчера, в девять-тридцать утра по местному времени в одном из офисов города Серова громыхнул небольшой взрыв. Рабочий день в офисе еще не начался, поэтому никто не пострадал. Но, судя по всему, одним взрывом дело не окончится. Встретимся после рекламы…