. Следуя этим образам – линиям артерий и вен, мы отчетливо видим, как тело движется подобно потоку, буквально просачиваясь сквозь себя, превращаясь во множество влажных пор. Декарт размывает тело, вымывает его границы, но не в том смысле, что лишает тело определенности, совсем наоборот – он наводняет его смыслом, согревает теплом сердца, пульсирующим ритмом артерий: «Давно было известно, что в сердце теплоты больше, чем во всем остальном теле, и что кровь может быть разжижена теплотой, но я удивляюсь, что никто не признал разжижение крови причиной движения сердца. Аристотель, кажется, думал об этом, когда в 20-й главе книги о дыхании сказал: „Движение сердца похоже на действие жидкости, которую заставляет кипеть теплота“, а пульс объяснил тем, что „сок принятой пищи, входя в сердце, постоянно поднимает в нем кожицу“»69.

Тело промеж вод, отраженное от водной глади и само ставшее поверхностью отражения: отсветы слепящего света на влажной коже, блестящие капли пота, мочи и крови – соленый вкус, будто окунулся в море. Амниотическая жидкость выплевывает тело, выплескивается вмести с ним, растворяясь слегка мутноватым остатком на коже.

Конец ознакомительного фрагмента.