Дерзкая игрушка Шаха Лия Седая
Глава 1
– Адели исчезла. И это ваша вина. Вы плохо воспитали младшую дочь, – Шамиль Шахтаров издевательски усмехнулся.
Взгляд его скользнул по мне.
Я поежилась и уткнулась в тарелку.
Бр-р… Как будто ощупал, извращенец.
– Поэтому я решил, что заберу вашу старшую. Как компенсацию за моральный ущерб.
Чего?
Воздух вынесло из груди от возмущения.
Я растерянно повернулась к маме. К отцу. О чем он говорит? В смысле, заберет? Меня?
Но родители на меня не обратили внимания. Мама просто опустила голову и смотрела под стол, а папа…
Папа улыбался важному гостю так, словно тот только что сделал ему самое выгодное предложение на свете.
– Шамиль Заурович, вы уверены? – отец просто неопределенно махнул рукой в мою сторону. – Лали, конечно, красивая девушка. Но возраст уже…
Мне словно пощечину влепили со всего маху.
Возраст? Он о чем вообще? Мне двадцать пять!
– Возраст не имеет сейчас никакого значения, – пророкотал Шахтаев. Его черный прищуренный взгляд держал меня на цепи, как послушную собачонку.
– Папа! – я не выдержала и вскочила. Сбросила с колен льняную салфетку, которой прикрывался позор этого ужина. Мама вцепилась в мою руку, но я просто сбросила ее пальцы с себя. – Папа, что за ерунда? Что значит заберу? Папа, ты меня что, отдашь?
– Сядь, Лали, – процедил сквозь зубы отец. – Не позорь меня!
– Я тебя позорю?!
Я задыхалась.
Смотрела беспомощно на родителей. Сердце сжималось в груди как пустой мешок. Словно вся кровь из него исчезла. Словно он качает пустоту.
Да они с ума тут все посходили?
– Вы! – я ткнула пальцем в довольного Шахтарова. – Как вы смеете такое говорить? Вы считаете остальных людей своей собственностью что ли? Или вас кроме криминала еще и в работорговле можно смело уличать?
Я знала, что наговорю сейчас много лишнего.
Меня, как обычно, понесло…
А вот Шамилю Шахтарову, как будто бы все даже нравилось. С ироничной улыбкой он откинулся на стуле. Держал ладони на столе и просто смотрел на меня. Пожирал глазами, считывал каждое мое движение.
Я резко замолчала.
Сглотнула нервно, растерялась. Ощущение было такое, словно я не человек. Словно он кобылу себе на рынке выбирает. Товар.
А я ничего сделать не могу.
Ничего!
Потому что мои родители просто молчали. Никак не воспротивились. Не сказали ему, что он сволочь. Не указали сразу же на дверь.
– Запомни, девочка, – внушительно проговорил Шахтаров. – Чем больше человек себе позволяет, тем больше он принимает на себя ответственности.
Это он на что намекает?
В голове у меня был такой сумбур, что я его не понимала. Можно вообще нормально разговаривать? Как же меня бесят эти пафосные национальные застолья!
Да и вообще, застолье по какому поводу? Из-за того, что моя сестра удрала от этого гада перед свадьбой? Так и правильно сделала! Умница просто!
Он же ублюдок какой-то, а не человек!
– Значит так, – я шумно выдохнула. Вышла из-за стола, уперла руки в бока. Пусть они эту доисторическую чеченскую традицию по передаче невест себе в задницу засунут! – Я ни-ку-да с вами не поеду. Это понятно?
– Лали! – рявкнул отец. – Веди себя соответствующе! Шамиль Заурович, извините, ради Аллаха.
– Лали, – почти одновременно с отцом, тихо позвала меня мама.
Да что с ними, в самом деле?!
– Я себя нормально веду! – вскинула я голову. – Я вам не лошадь, чтобы меня другому хозяину передавать! Мы в двадцать первом веке живем, а вы как будто до сих пор в горах! Я по вашим законам жить не собираюсь, ясно?
Решительным шагом я направилась к выходу из столовой.
Бредятина полная!
Цирк!
– Стой.
Он сказал это абсолютно ровным тоном. Но в спокойном голосе прозвучала такая угроза, что я невольно примерзла к полу.
– Если ты сейчас выйдешь отсюда, то твоя семья обанкротится. Мне это ничего не будет стоить, поверь.
Я нервно сморгнула.
Он что, угрожает нам? Отцу?
Я резко развернулась к Шахтарову. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Но по глазам я видела, что он полностью уверен в своей силе.
Ну, конечно!
Про него говорят, что он самый влиятельный чеченец в нашем городе. И сидит он очень высоко. Ему подчиняются все. Даже, как оказалось, мой отец готов пойти на все, чтобы с ним не ссориться.
Он действительно может все это устроить. А как родители держатся за свой бизнес, я прекрасно знала.
И то, что в последнее время там огромные проблемы – тоже.
– Твоя сестра оказалась недостойной, – мне показалось, что Шах даже оскалился от злобной радости. Он наслаждался моим унижением. – Так что тебе придется вывозить все это за нее. Ведь ты тоже должна была смотреть за ней и воспитывать в почитании к старшим.
Мужчины смотрели на меня. Отец злился. Шах – со спокойным удовлетворением. А вот мама…
Мама даже не повернула головы.
Как будто ей было все равно на то, что я чувствую. На то, что со мной будет. Мы узнали, что Адели сбежала из дома Шаха сразу же. Нам позвонили, искали ее. И последние дни мама была в какой-то прострации.
Но неужели ее не пугает перспектива потерять и вторую дочь?
– Я не несу ответственности за Адели, она взрослая девушка. Но я ее понимаю. Свадьба с таким человеком, как вы – это самоубийство!
– Лали-и! – почти заорал отец. – Думай, что говорит твой рот!
Шах сделал жест ладонью и отец послушно замолчал.
Я горько улыбнулась. Ну, надо же. Под его дудку все пляшут как покорные овечки. Только вот со мной он не угадал. Я с ним ни за что не буду…
– У тебя десять минут, Лали. Пока я допиваю свой кофе, – он показал взглядом на чашку, стоящую перед ним. – Потом ты едешь в мой дом.
– Я не выйду за вас замуж! – я упрямо сжала губы.
– Разве я сказал, что хочу на тебе жениться, девочка? – скривил свои в ответ Шамиль. – В жены мне нужна была твоя сестра. А тебя я заберу просто так. Как игрушку.
Глава 2
Показать ему средний палец не позволило мне не только строгое воспитание. Но и собственная гордость.
Я же магистр уголовного права, как-никак! Я преподаватель!
Но хотелось безумно!
Потому что этот хам активно напрашивался. Отчаянно нарывался даже, как сказали бы мои студенты.
– Я весьма вам признательна за такую честь, – последнее слово я просто утопила в сарказме. – Но никак не горю желанием изображать послушную овечку на простынях вашей постели.
– Лали!
На возмущенные голоса родителей я уже не обращала внимания. Им же все равно на его отвратительное требование?
Ну, вот и мне…
Будет все равно.
– Ты немного не поняла меня, Лали, – Шах мягко улыбнулся. Раскатил мое имя на языке так, что у меня скулы свело. – Я ведь не спрашиваю твоего согласия. Я просто поставил тебя в известность. И да, твои минуты стремительно истекают. Как и мое терпение.
Нет, серьезно, можно уже ему средний палец продемонстрировать?
– Быстро собери ее, – коротко приказал отец маме.
Она послушно встала и подошла ко мне:
– Лали, идем.
– Я никуда не пойду! – отчеканила я.
Я даже не смотрела на нее. Мы фехтовались взглядами с Шахом и я отчетливо понимала, что проигрываю вчистую.
Столько силы я еще не встречала ни у одного человека!
Понятно, почему удрала сестра. Рядом с ним просто находится сложно. А уж вот так смотреть ему в глаза и возражать…
Я сдалась.
Вильнула взглядом в сторону. Почувствовав пальцы матери на руке, очнулась.
– Лали… Подчинись.
Шахтаров показательно громко отставил опустевшую чашку на блюдце. Хрупкий фарфор звякнул. Мне показалось, что звук был оглушительным, вонзился в сердце осколком.
Черт…
Неужели я проиграю?
Мозг подсказывал, что я уже проиграла. А сердце отчаянно кричало, что это невозможно. Это ненормально.
Это абсурд!
– Время вышло, Лали, – Шамиль Шахтаров поднялся. А за ним, как покорный слуга, подскочил и отец.
Я сжала пальцы в кулаки.
Могла бы, заскрипела бы зубами. Но настолько опозориться я себе позволить не могла.
И не убежать ведь! Я ему верила. Он размажет родительский бизнес. Раскатает по бревнышку.
И я останусь виновата в этом.
Да я уже крайняя! За все. В том числе и за побег безголовой Адели.
Нездоровая злость на родственников накатила удушливой волной. Да почему я-то? Неужели я должна отдуваться за всех? Как так получается?
Обида сдавила горло удавкой.
Шах шел ко мне, а я изо всех сил сдерживала слезы. Смотрела на его адскую усмешку, на довольное лицо. И жутко хотела убежать.
Спрятаться в своей комнате, зарыться головой под подушку.
И проснуться. Убедиться, что этого страшного вечера никогда не было! Что от меня не отказались родители. Что меня не продали как овцу ради выгоды и покровительства какого-то чужого человека.
Я с ужасом смотрела, как он остановился передо мной.
Поднял руку, дотронувшись пальцами до подбородка. Провел ими по щеке, словно проверял на нежность.
Слеза не удержалась.
Скатилась по щеке. Упала на мужские пальцы. Но Шах никак не прокомментировал это. В глубине черных глаз мелькнуло что-то похожее на удовлетворение.
Он медленно растер горячую каплю.
Мне показалось, что ему мое унижение было в кайф. Она наслаждался тем, что растаптывал меня при родственниках. Наслаждался своей властью над всей моей семьей.
И к этому монстру я должна уехать?
Разве никто не понимает, ЗАЧЕМ он меня забирает? Я же просто дань. Откуп. Девка для постельных забав, которая будет расплачиваться своим телом за грехи других.
Где же хваленая гордость и защита чеченских девушек? Проклятые позеры…
Сдавленный стон вырвался сквозь сжатые зубы.
Шахов приподнял иронично бровь:
