– Кто это может подтвердить?

– Человек сто, а то и двести зрителей, которые были на концерте вместе со мной. Кроме того, есть фотографии на сайте филармонии. Можете лично проверить, я прекрасно помню, что фотографировался со множеством людей в тот вечер.

– Охотно верю, – сказал Влад, вспомнив ажиотаж вокруг губернатора на фотосессии в холле.

– Так что, значит, вопрос закрыт? – уточнил Носов, поднимаясь и протягивая руку.

– Закрыт, – согласился Влад. – На с-сегодняшний день.

Он тоже встал и пожал протянутую ладонь.

– Но в с-случае чего…

– Звоните моему референту. И больше не подкарауливайте меня на официальных мероприятиях, – усмехнулся Носов. – А теперь извините, у меня еще есть дела.

Он открыл дверь и, оставив грязный бокал на столике, торопливым шагом покинул комнату. Вдали два раза прозвенел театральный звонок.

Женька очень злилась. Больше всего она была сердита на Влада – они встретились только во второй раз, и он опять ее обошел. Самодовольное лицо дема так и стояло перед глазами!

К тому же было стыдно за себя. Вспомнив свою жалкую попытку заговорить с Носовым во время фотосессии, Женька мучительно покраснела. Язык будто прирос к небу, и она не смогла выдавить и полслова. Какой позор!

– Так как, говоришь, зовут этого парня из ДУГРо? – спросил Николай Станиславович, сощурив и без того узкие глаза.

Они сидели на лучших местах по центру первого ряда у самой сцены. Вокруг занимали места зрители. С каждой минутой в зале становилось все более многолюдно.

– Влад, – сказала Женька сквозь стиснутые зубы. – Акумов.

Узнав о том, что демутант смог договориться о разговоре с Носовым вперед его дочери, Николай Станиславович только сухо кивнул. Женька, однако, не обманулась его безразличием и была уверена, что отец еще вернется к этой теме.

– И как он тебе? Михалков, похоже, очень ему доверяет, раз отправил новичка одного.

Женька вздохнула.

– Он не плох, – признала она. – Для дема.

Николай Станиславович покачал головой.

– В мою молодость демов не допускали до сыскной работы. Не так у них мозги устроены, в них не заложен дедуктивный навык, – он постучал себя пальцем с коротким квадратным ногтем по виску. – Похоже, этот Влад небольшого ума, раз вздумал пререкаться с губернатором. Это чистая удача, что Носов решил пригласить парня в ложу, а не прогнал взашей. А стоило бы проучить наглеца! – Николай Станиславович наклонился к Женьке и негромко добавил: – Ты поглядывай за ним, а дружбы не води. Демам доверять нельзя.

Женька закатила глаза. Отцовские наставления еще в детстве набили ей оскомину: «с демами не водись», «в один лифт с демом не заходи», «дем человеку не товарищ»… Шампанское как назло выветрилось, а Николай Станиславович уже вдохнул побольше воздуха, чтобы выдать очередную мудрость. Женька подскочила с места.

– Ты куда это? – удивился он.

– В дамскую комнату… Мне срочно надо.

Она решительно пошла по проходу, торопясь, чтобы отец не вздумал ее провожать. Когда Женька оказалась в коридоре, раздался звонок. Три громкие трели.

– Вы уходите? – спросила женщина в форменной жилетке, стоявшая в дверях. – Я сейчас здесь закрою.

– Я… – растерялась Женька. – Но мне надо…

– Так идите скорее, представление скоро начнется.

Женька помчалась по коридору мимо портретов м-ских театральных звезд. Добравшись до парадной лестницы, она, не сбавляя ходу, побежала вниз. Подол платья подлетал на каждой ступеньке в такт коленям, рука легко скользила по перилам. Внезапно мягкий ковер, устилавший холодный мрамор, закончился, и каблуки зазвучали звонко, как молоточки по наковальне. Похоже, она пропустила нужный этаж.