Она отказалась. Сослалась на усталость и на то, что погода портится.

– Может, завтра? – нимало не расстроившись, спросил мальчишка.

– Может быть.

«Не может», – тут же решил Оливер.

Когда Нелл скрылась за дверями общежития, пошел за ее ухажером. Видимо, предчувствие что-то подсказало. И не обмануло.

– Молодой человек, – властно окликнули свернувшего в парковую аллею студента. – Подойдите.

Парень обернулся на голос и неторопливо побрел к позвавшему его мужчине. Явление этого действующего лица Оливера не удивило: об Алане Россе он не забывал и не надеялся, что тот забудет о Нелл. Что еще его не удивило бы, так это если бы выяснилось, что за самим Аланом сейчас следит его жена.

Впрочем, сцена и без Сюзанны получалась прямо-таки опереточная: бывший жених девушки, ее нынешний поклонник и ее же тайный любовник, подслушивающий из кулис. Было бы забавно, если бы не множество «но».

– Имя и курс? – без предисловий потребовал Алан у студента.

– Тэйт Тиролл, прикладная алхимия, шестой год обучения, – бодро отрапортовал тот. И уточнил нагло: – А что?

– А то, что у нас запрещено рвать цветы на клумбах.

– Больше не буду, – пожал плечами мальчишка. Негодование профессора Росса его не пугало: был бы перед ним преподаватель с алхимического факультета, вел бы себя скромнее, а демонолог все равно что эльфийский посол – фигура вроде и значимая, но к мистеру Тироллу непосредственно отношения не имеющая.

– Рвали цветы для девушки?

– Угу.

– Для своей девушки? Давно встречаетесь?

Оливер укоризненно покачал головой: грубо, Алан, ох как грубо.

– При всем моем почтении… – Алхимик склонил коротко стриженную голову и тут же вскинул резко. – Не ваше дело. Я могу идти?

– Проваливай, – процедил демонолог. – И лучше на глаза мне больше не попадайся.

Уходя, Алан ни разу не обернулся и не видел, что студент еще долго смотрел ему вслед, и взгляд у него был странным, как у человека, вдруг что-то понявшего и сделавшего для себя какие-то выводы.

Оливер тоже кое-что для себя вывел, а именно: иллюзорный полог вещь удобная и при скрытой слежке незаменимая, но ощущения от этой скрытой слежки мерзкие – недаром работу сыщиков сравнивают с копанием в грязном белье. Решил, что будет пользоваться амулетом только в крайних случаях.

До официального завершения рабочего дня оставался почти час. Стоило вернуться в ректорат, узнать, не было ли каких-нибудь важных звонков или писем, а после можно было заглянуть в архив.

Секретарем при ректоре второй год служил Роберт Флин, приятный молодой человек, вежливый, исполнительный, разбирающийся в документоведении и владеющий основами ментального воздействия, благодаря чему в приемной даже при огромном наплыве посетителей сохранялась доброжелательная атмосфера. Из недостатков Оливер отмечал в нем некоторую нерасторопность, неуверенность, когда требовалось принимать самостоятельные решения, и тот факт, что Роберт Флин не был Джереми Адамсом. Но работалось с ним терпимо: некоторых его предшественников хотелось уволить уже в первый день.

– Милорд Райхон! – обрадовался появлению ректора секретарь. – Как хорошо, что вы нашлись.

– Я и не терялся, – сообщил ему Оливер. – Был дома.

– Дома? – удивился Флин, словно мысль о том, что у главы академии имеется не только рабочий кабинет, но и дом, до сей минуты в голову ему не приходила.

– Обедал, – еще сильнее озадачил его ректор. – А выражение «свободный график», полагаю, подразумевает не только то, что я буду сидеть в ректорате допоздна, но и то, что при необходимости могу отлучиться. Разве нет?

Сказал и сам поразился непривычному для себя легкомысленному тону. Но, может быть, так и надо?