Демоны Алисы Саша Ринн

Роман

Пролог

Чуть западнее Лижского шоссе в городе Кнежине расположился небольшой микрорайон, окруженный со всех сторон широким, до самого горизонта, пустырём – как бетонный островок посреди моря. Микрорайон построили на излёте советской эпохи, чтобы расселить рабочих лампового завода по соседству. Но завод давным-давно закрылся, оборудование из него вывезли, а склады сгорели при пожаре. Теперь развалины цехов, заросшие борщевиком и мелким кустарником, выглядели как кости доисторического животного. Из окон микрорайона их хорошо видно, а сам микрорайон тоже пришел в упадок: квартиры здесь сдаются по смешной цене, а некоторые как будто пустуют, и по ночам в них не горит свет.

Лет десять назад какой-то столичный предприниматель попытался оживить микрорайон, построив в нем торговый центр «Звезда», на тот момент самый крупный в Кнежине. Первое время дела шли хорошо, но потом открылись еще два больших магазина, которые устроились куда более удачно на центральной улице. Кнежин – не самый большой северный город, куда меньше Архангельска и Вологды, спрос на торговые площади здесь ограничен, и новые центры съели его подчистую. «Звезда» за считанные месяцы растеряла почти все фирменные магазины и теперь походила на тонущий корабль. Когда со стороны пустыря налетали порывы холодного ветра, крыша ходила ходуном, и с неё сыпались в торговый зал хлопья пыли, как пепел при пожаре, а в северном крыле, где почти всё уже закрылось, то и дело отключалось освещение, и никто не приходил его чинить по нескольку часов.

Когда потолочные лампы в очередной раз погасли, Вика Игнатова – молодая продавщица в отделе аксессуаров для мобильных телефонов – вздрогнула и впервые за весь день отвела взгляд от своего мобильника. Похоже, опять придется торчать здесь в полутьме. Работать это не мешает, тем более что клиентов всё равно с гулькин нос, но неприятно. Почему-то её начальство медлило с переездом, хотя даже неопытной Вике было понятно, что делать здесь больше нечего. Наверное, в какой-нибудь другой стране надзорные органы давным-давно бы закрыли «Звезду».

Она вздохнула, в очередной раз сожалея о том, что вообще тратит время на эту работу. Родители давно советовали подыскать себе что-нибудь другое, а еще лучше начать готовиться к поступлению в вуз, но у Вики-то совсем другие планы на жизнь. Она одиннадцать лет провела в школьных застенках, неужели нельзя немножко отдохнуть от учебы?

– Ну что за хрень!

Потолочная лампа опять затрещала, пытаясь загореться, но ничего не произошло. Чуть дальше по коридору всё было залито ярким светом, но Вика оказалась в пятне полумрака. Прошел мимо какой-то парень, бросил на неё оценивающий взгляд. Потом продавец из соседнего магазинчика сувениров, ругаясь вполголоса, с грохотом опустил металлическую ставню и убежал куда-то – наверное, искать электриков. Когда топот его шагов затих вдали, на Вику вдруг нахлынуло чувство одиночества. Так здесь стало тихо, безлюдно, даром что середина дня. Слишком много пустого пространства, ничем не занятого. Соседняя широкая витрина, за которой раньше находился магазин одежды, была целиком закрыта брезентом. Там темнота, повсюду пыль, как в подвале, и стоят голые манекены, глядя на стены безжизненными глазами – прежние хозяева решили их здесь оставить. Вика как-то заглянула в щелочку из любопытства и тут же отпрянула, увидев во мраке человеческие каркасы. Крипота.

«Хо-о-о-о» – донеслось до ушей, и Вика поёжилась. Осенью в торговом зале постоянно гуляли сквозняки, но сейчас здесь было необычно зябко, даже пальцы покалывало. Может быть, это озноб, – она простыла и только сейчас это заметила? Если подумать, она с самого утра чувствовала себя странно, как будто сердце билось немного не в такт, и даже кофе не помог.

Читать новостную ленту расхотелось. Вика выключила телефон, и тени вокруг сгустились еще сильнее. В закрытом магазинчике бижутерии за витриной покачивался выставленный на продажу ловец снов, его белёсые перышки чуть заметно трепетали, словно на них подули невидимые губы. Вика перевела взгляд на прилавок – и вдруг увидела здоровенную осу. В полуметре от себя. Насекомое ползло по пластику, шевеля серыми перепончатыми крылышками; наткнувшись на держатель для рекламных брошюр, оса остановилась в нерешительности и принялась изучать брошюры, водя по ним усиками.

Вика машинально отодвинулась и прижала руки к груди. Откуда здесь осы, да еще и осенью, когда им положено спать? В этом захудалом торговом центре она всякое повидала, но осы – это уже слишком. Не хватало еще, чтобы они устроили себе улей по соседству! Не сводя глаз с осы, Вика нащупала на нижней полке под прилавком любовный роман в мягкой обложке, который безуспешно пыталась дочитать уже месяц (и он покрылся пылью). Прикрыв второй рукой лицо, вытянула руку с книжкой – и что есть силы шлёпнула по прилавку, целясь в насекомое. Держатель для карточек опрокинулся, а оса недовольно загудела, но Вика, пискнув, вторым ударом её прикончила.

Осу буквально расплющило. Передавленное брюшко прилипло к книге, а ножки и усики конвульсивно шевелились. Кривясь от отвращения, Вика забросила книжку вместе с прилипшей осой на полку, решив никогда больше к ней не прикасаться.

Насекомые – пакость какая. Будь это в её власти, истребила бы всех этих маленьких тварей на планете. Ей вдруг вспомнилась та страшная картинка с лицом, облепленным мухами, которую какой-то шутник рассылал недавно в «Вайбере». Вика тоже получила такое сообщение, но она-то выросла на американских ужастиках, поэтому и ухом не повела – удалила картинку и дело с концом. Правда, потом несколько дней мучили странные сны: словно по ней самой мухи ползают, жужжат, а перед лицом полиэтиленовая плёнка, чем-то бурым измазанная, и на руках тоже эта плёнка, и на ногах, и всё её тело завёрнуто, как овощ в супермаркете. Трудно было дышать, и Вика во сне скоблила эту плёнку ногтями, пытаясь выбраться, но никогда не получалось. А потом худенькая рука, холодная, как морская рыбина, хватала её за щиколотку и утягивала непонятно куда – словно на дно ямы.

Ей явно пора в отпуск.

«Цок!» – загорелись потолочные лампы, и все страхи Вики как ветром сдуло. К её стойке приближался молодой парень, одетый в джинсы и синюю водолазку; на его груди серебрился бейджик продавца. Парень широко улыбался ей, и Вика в ответ тоже улыбнулась. Автоматическим движением поправила блузку и убрала с лица непослушный рыжий локон.

– Приветик, Кеша.

– Ага, привет. Ну и бардак тут, а? – Юноша опёрся локтем о стойку, приняв непринуждённую позу. – С утра маковой росинки во рту не было. Хочу дойти до торгового автомата, взять хотя бы батончик.

– Ну, вперёд… – проворковала Вика, и в её ответе было куда больше кокетства, чем смысла.

– Тебе чего-нибудь захватить? А может, лучше прогуляешься со мной?

– Нет, не хочу.

– Да ладно тебе, – наклонил голову юноша, не сводя с неё глаз. – На две минутки, хоть ноги разомнешь.

– Уж я-то знаю, что тебе только две минутки и нужно. – Улыбка Вики превратилась в ухмылку.

Вообще-то по правилам, прежде чем покидать своё место, она должна была как следует всё запереть, но разве Кеше это объяснишь? Он буквально утащил её в подсобный коридор, где не было ни души, прижал к стене и набросился с таким поцелуем, что они стукнулись зубами. Вике стало смешно. Кеша был уж больно прыткий и в последние дни постоянно донимал её такими вот нападениями, хотя ей это, в принципе, очень нравилось, по крайней мере, если настроение было подходящее.

Когда его ладонь скользнула к ней под блузку, в кармане вдруг завибрировал мобильник. Если это начальник звонит, а она проигнорирует, проблем не оберёшься. Но на экране мобильника, извлечённого из джинсов, сияла совсем другая фотография.

– Это мой парень.

– Что этому мудаку нужно? – фыркнул Кеша.

– Наверное, хочет спросить, забирать ли меня сегодня после работы, – беззаботно ответила Вика. – Или я опять задержусь.

– Ну и пусть идёт на хрен. Ты ведь со мной сегодня.

Вика нахмурилась и чуть отстранилась с капризным недовольством.

– Ага, какой прыткий. Я еще ничего не решила, знаешь ли.

– Так решай, – пропыхтел ей на ухо Кеша. – Я или этот куколд. Из нас двоих нормальная тачка есть только у меня.

Вика вместо ответа обвила его шею руками и поцеловала; мобильник еще несколько мгновений продолжал вибрировать в её ладони, а потом погас. У Вики закружилась голова, и она вновь насторожилась без всякой причины. Это не было похоже на приятное возбуждение, как раз наоборот: внутри она словно напряглась, и слух обострился до предела. Из большого зала доносились звуки музыки, над головой гудела люминесцентная лампа, об которую бились мухи, а где-то в отдалении, над пустырём, пронзительно верещали чайки. Их крики было слышно даже слишком хорошо, словно они звучали в голове.

За ними кто-то наблюдает? Вика наклонила голову, отстраняясь от парня, но никого не увидела. В длинном полутёмном коридоре кроме них двоих никого не было. Да что с ней происходит? В груди стучало, и это тяжелое, чуть сбивчивое сердцебиение теперь беспокоило её не на шутку. Даже Кеша насторожился.

– Ты чего?

– Ай!

Он стиснул ей предплечье, и рука вдруг взорвалась болью, – как ножом резанули. Ругаясь на чём свет стоит, Вика оттолкнула его и стала потирать предплечье, чуть не плача, а бедный Кеша не знал, что и сказать.