– Спасибо, мам, но мне уже не пять лет, как-нибудь сам разберусь… – он нервно отключил мобильник и снова тяжело выдохнул. – Мне интересно, она когда-нибудь поймет, что дети имеют свойство вырастать?

– Бро, почему ты раньше не хвастался, что пишешь такие годные стихи?

Тут Нил тревожно обернулся, заметил в руках друга свою вещь и мгновенно округлил глаза.

– Эй, зачем ты его взял? – он хотел выдернуть блокнот у Фреда, но тот сам поспешил вернуть его хозяину.

– Он выпал из твоего рюкзака, который ты, кстати, сам забыл закрыть. Не думал, что ты этого стесняешься…

– Я не стесняюсь, просто… – он запнулся, складывая обратно в рюкзак телефон и блокнот, – просто не люблю, когда мои стихи… читают другие.

Фред решил не доставать друга с расспросами и ловко сменил тему.

– Так зачем тебе звонила мама?

– Да как всегда, по очередной ерунде… – лицо Нила на секунду скривилось. – Вот почему она такая… чересчур заботливая?

– Может это из-за твоей… э-э, ну…

– Болезни, хочешь сказать? – завершил за него Нил.

– Ну да…

Нил отвёл взгляд в сторону. Да, он страдал от частых кошмаров, но парень не считал это «серьезной болезнью» и ему хотелось, чтобы вокруг него было бы поменьше никому не нужной суеты…

Первым уроком стояла физика, а значит, у Нила есть прекрасная возможность заняться действительно важными вещами – нарисовать то, что он видел вчера во сне. Когда учительница начала вещать про переменный ток, Нил, воспользовавшись своим прекрасным положением на задней парте, начал делать наброски. «Итак, что же там было?» – задавался он бесконечными вопросами. Картина медленно начала всплывать у него в голове: просторнейшие пейзажи освещала бледная луна, тихая речка спокойно уносила свои воды куда-то в бесконечную даль, а где-то там, за горизонтом, просыпалось красное… нет, не красное… алое светило… или же это была ещё одна более яркая, необычная луна?

– Переменным называется ток, изменяющийся по величине и направлению, – говорила учительница, одновременно изображая на доске развёрнутую диаграмму.

Её донельзя неприятный и грубоватый голос сильно сбивал его с мыслей. Нил уже жалел, что не запечатлел на бумаге всё это ещё ночью, когда невольно проснулся в холодном поту от увиденного… Но ведь самым главным было не количество лун, бледно сияющих в просторной чёрной пелене неба… Им было то огромное летящее существо, которое никак не желало возвращаться в память.

– Переменный ток создаётся и в замкнутом контуре изменяющимся магнитным потоком…

«Кто же это существо?..» – всё думал Нил. «Ведь такие большие крылья могут быть только у…»

– Изменение магнитного потока связано с изменением индукции магнитного поля…

«Её крылья…»

– Величину магнитного поля можно изменить…

«Крылья… Большие, мощные крылья! Так ведь она… она…»

– …Если повернуть контур или магнит.

Тут все услышали шум от резко упавшего карандаша на парту. Весь класс одарил своими встревоженными взглядами Нила. Поняв, что поступил глупо, он со смятением на лице посмотрел на учительницу.

– Мистер Джефферсон, – обратилась она к Нилу. – Что происходит? Вы хотите рассказать нам о значении переменного тока?

Нил промолчал, нерешительно опустил взгляд на свои наброски.

– Раз это действительно так, то зачем же кидать карандаши? Можно просто поднять руку.

Одноклассники зашептались, зашуршали, обсуждая непонятное поведение Нила. Он и без этого нередко удивлял их непонятными выходками: то зарывался в своих книжках и забывал приходить на уроки, то не мог оторваться от карандаша, рисуя каких-то непонятных существ, то и вовсе падал с лестницы от рассеянности и невнимательности. Словом, все считали его никем иным как чудиком. Странным чудиком…