– К сожалению, мне нечего тебе предложить сейчас, – его мягкий и бархатистый тембр продолжил размягчать мои и так уже потекшие мозги. – У меня и денег-то нет пока… но в конце недели мы должны выступать на одном рок-фесте под Калугой, и после него я смогу оплатить ремонт. Давай мы обменяемся номерами телефонов и созвонимся на днях?

Он снова метнул в меня пропитанный страстью взгляд. По моему телу пробежались электрические разряды, а мозг окончательно сдал оборону и превратился в малиновый кисель. Я хотела что-то ответить, но из моего рта вылетело бессмысленное блеяние овцы. Базель заметил это. Его манящие губы изогнулись в улыбке, и он спросил:

– Договорились?

Я кивнула, не в силах выдавить из себя ни единого цельного слова: они распадались у меня на слоги, едва достигнув гортани и основания языка.

– Давай телефон, я позвоню на свой.

Я открыла водительскую дверь и поискала телефон. Короткая черная юбка поползла на мне вверх, и я буквально спиной ощутила сверлящий взгляд Базеля.

– Вот, нашла, – я протянула ему свой мобильный, оттягивая подол вниз.

Он стал вбивать какие-то цифры, и вскоре его телефон зазвонил.

– Ну, вот и все, – одной рукой он протянул мне мобильник, а второй погладил по моим тогда еще светлым волосам.

От его прикосновений по моему телу пробежала очередная волна электрических разрядов. Я окончательно разомлела. «Боже, боже, какой же он офигенный!»

– Я, кажется, еще не извинялся. Так вот, прости, что так вышло, – он снова метнул в меня обворожительную улыбку и начал удаляться, шагая спиной вперед и махая. – Пока, пока, созвонимся!

Я стояла, как истукан, и смотрела на него, а внутри меня бушевал вихрь эмоций: возбуждение, смешанное с отторжением и безутешным чувством потери чего-то только что обретенного.

– А как твоя группа-то называется? – выкрикнула я.

– «Асгард»! – ответил он и скрылся в темноте покосившегося подъезда.

– Ни черта он тебе не отдаст, вот увидишь! – выдавила Лера, когда я села обратно за руль.

– Замечательно… – Константин Андреевич сделал несколько пометок в записной книжке.

– Можно попить?

Он подошел к кулеру и набрал мне воды..

– Можете рассказать, как дальше развивались ваши отношения? – он протянул мне одноразовый бумажный стаканчик.

– Ну, сначала они, конечно, никак почти не развивались, – я отпила глоток, и приятная прохлада разлилась по моему телу. – Точнее сказать, я очень хотела, чтобы они развивались, но у Базеля было иное видение…

…На следующий день после знакомства с Базелем я не могла найти себе места, то и дело посматривая на телефон и вздрагивая при каждом сообщении. И каждый раз я разочарованно клала аппарат на стол, убедившись, что сообщение или звонок оказывались не от него. Работа проходила мимо меня, о чем не преминула мне напомнить моя начальница.

– Арина, акт исправляй, чего ты тут понаделала?! – положила на стол документ главбух Лидия Ивановна.

Она была строгая, но справедливая начальница, давно уже вышедшая на пенсию по возрасту, но не готовая променять офисное кресло на кресло-качалку. Под ее руководством, хоть иногда и сопровождаемым язвительными колкостями, я превратилась из всезнающего, но ничего не умеющего выпускника экономического вуза в хорошего бухгалтера. Одевалась Лидия Ивановна неизменно в брючный костюм, а в ее делах всегда был порядок, за который ее так уважал генеральный директор. Даже ручки, блокноты, бумаги и другие канцелярские принадлежности на ее столе лежали по бухгалтерскому фен-шую: строго перпендикулярно друг другу.

Я нехотя опустила глаза в бумагу, а затем вопросительно уставилась на нее: