Ареллаган застыл, поперхнувшись своими возражениями. Мередит через стол подавала ему еле заметные угрожающие знаки, и её фигура расплывалась у него перед глазами. Вместо роя голосов придворных, удивлённых вздохом королевских детей и сентенций, что поучительным тоном изрекал дон де Марийо, он слышал только неистовое клокотание сущности в своей голове. Властвовать собой он был не способен в эту минуту. Маргарет у него на глазах изящно повернула голову к дону и мягко промолвила:

– Эти новомодные пацифистические идеи… Оставьте, Ваше Превосходительство. Герцог Амарский всего лишь ребёнок, мы должны быть более снисходительны к нему. Но Ваше поведение, – она подняла на Ареллагана тяжёлый взгляд, – будьте уверены, я не оставлю без внимания. Я желала бы удалить Вас от двора, чтобы Ваши неверные взгляды не развращали моих детей.

– Хотите удалить меня от двора? – дерзко спросил Ареллаган. Лицо Мередит сделалось совершенно белым и пугающе старым; она смотрела в одну точку и еле шевелила губами, почти сливающимися по цвету с кожей. – Вы этого хотите?

– И Вы спрашиваете, Ваше Сиятельство? – непривычно холодно поинтересовалась Маргарет в ответ. – Собирайте свои вещи. Завтра же Вы уезжаете. Я отправлю Вас к своей кузине, герцогине Эббрской, она сумеет воспитать Вас достойно, чтобы Вы больше не заставляли краснеть свою бедную мать.

Наступило грозное молчание. Придворные, склоняя шляпы и отодвигая вуали, чуть перешёптывались друг с другом. Маргарет, сдвинув брови, с полным ненависти упрямством смотрела на Ареллагана: тот, застывший, не двигался с места. Дон де Марийо злорадно ухмылялся, даже не пряча своего лица.

– Вы хорошо поняли меня, Ваше Сиятельство? – промолвила Маргарет, и её лицо подёрнулось дымкой злости. – Или Вам следует повторить?

– Хотите, чтобы я уехал? Замечательно! Хоть сегодня! – яростно выплюнул Ареллаган. – Я готов исчезнуть отсюда немедленно, лишь бы больше не выслушивать этот отсталый вздор, которому вы все верите! Истинно, люди – это самое неудачное творение Магии, наверняка появившееся по ошибке!

– Ваше Сиятельство! – прогремел, выпрямляясь, Король. – Одно слово, и Вас придётся казнить!

– Хватит! – вдруг раздался надрывный тонкий голос.

Ареллаган изумлённо замер и скосил вниз глаза. Прямо перед ним, загораживая его собою от королевской четы, стоял наследный Принц Ольванс, и глаза его решительно горели. Раскинув в стороны руки, Ольванс повторил уже тише и спокойнее:

– Хватит. Прошу вас, прекратите!

– Ваше Высочество! – бледное лицо Маргарет исказилось. – Немедленно отойдите!

Бэарсэй шокированно выронила из рук ложку и широко раскрыла рот. Принцессы кругом недоумённо хлопали ресницами, на лице Нёрста застыло такое же, как и у Ольванса, решительное выражение. Фриэль и Джолли тоже поднялись со своих мест и собою загородили Ареллагана от пылающих взглядов придворных. Брови Короля Льюиса неестественно высоко поднялись на взбугрившемся морщинами лбу.

– Что это значит, Ваше Высочество? – практически прокричал он.

– Герцог Амарский – мой лучший друг, – категорично отрезал Принц, крепко сжимая руку Ареллагана. – И я никому не позволю изгонять его и, тем более, убивать!

– Подумайте над своими словами, сын мой! – рявкнул Король, бледнея.

– Властью наследного Принца Авалории я дарую ему своё прощение, – продолжал Ольванс, упрямо сверкая глазами, – хотя он ни в чём и не виновен. Если при дворе нельзя выражать своё мнение, так это и не двор, по-моему! И подумайте только причинить ему вред! Если Вы, господин отец, или Вы, госпожа матушка, – он перевёл непокорный взгляд с потрясённо рухнувшей на трон Маргарет на Льюиса, чьё лицо было уже совершенно белым, – посмеете его тронуть, все мы отречёмся от престола и оставим вас без наследников, а страну – без власти.